Мой воспитанник-красавчик

9

  Наконец, Сехун вернулся в дом через тридцать минут. Все это время он сидел под проливным дождем. Он зашел в дом в полностью мокрой одежде, с которой стекала вода, завалился на диван как ни в чем не бывало.

Я нахмурилась и попросила:

— Переоденься, Сехун, ты хочешь заболеть? — я настаиваю, но он лишь качает головой.

— Мне все равно.

Я тяжело вздыхаю, вот упрямец! Я беру полотенце, обхожу диван и начинаю вытирать его мокрые волосы. Он нагло ухмыляется и не сопротивляется. Я недовольно закатила глаза.

— А почему ты плакал? Ты в порядке? — я беспокоюсь об этом ребенке, а он перестает улыбаться.

— Плакал? Что за чушь!

Я начинаю уже злиться:

— Почему ты мне врешь? У тебя глаза опухли, — я пальцами тру глаза Сехуна. — Что произошло?

Мне любопытно.

Он берет мою ладонь и кладет на свою щеку.

— Малыш Сехунни уже в порядке, — говорит он сладким голоском и я не могу пошевелиться. Не буду больше задавать ему вопросов.

— Иди в ванную, — прошу я парня.

— А если не пойду, что ты мне сделаешь? — издевается он, а я издеваюсь в ответ:

— Тогда я позову Кая и попрошу его помочь затащить тебя купаться.

— Ладно, я пойду сам мыться, — он быстро встает с дивана, хватает полотенце и бежит в ванную комнату.

— Ты бегаешь, как Великан, ты уже давно не ребенок, чтоб так носиться по дому, — злобно ору я, а Сехун высовывает голову в дверной проем.

— Я не великан, а малыш Сехунни, милашечка. А Великан из Дораэмона — страшный, не милашечка и вообще, он достает Нобиту. Но я, например, очень милый и сладкий и...

— Дурак, я говорю великан как великан, а не герой Дораэмона Великан, — я хватаюсь за голову.

Да он тупой, как пробка, прости Господи.

— Послушай, я еще не закончил. Так вот, Великан жирный и...

— Твою налево, Сехун!!! ХВАТИТЬ ТРЫНДЕТЬ ПРО МУЛЬТИК, НОГИ В РУКИ И ИДИ МЫТЬСЯ, ПОКА Я НЕ ОТОРВАЛА ТЕБЕ НОГИ, — ору я так, что трясется весь дом.

— ХЭРИН, ТУТ ЧЕРВЯК! СПАСИ МЕНЯ!!! — теперь уже орет Сехун в ванной, а мне хочется монотонно биться головой об стену.

Какой нахрен червяк в ВАННОЙ? Я бегу к Сехуну, а он продолжает орать.

— ОЙ, ЭТО КУСОЧЕК РАМЕНА, КОТОРЫЙ Я ВЧЕРА ЕЛ. ХАХА, КАК МИЛО.

— ДА ЧТО НЕ ТАК!!!

Я уже впадаю в бешенство. Мило? И вообще, откуда в ванной рамен? Ты его там ешь, что ли? Он быстро выталкивает меня из ванной, а я стараюсь успокоиться.

♦♦♦♦♦

И вот настал этот долгожданный день — день, когда я пойду на свидание с Каем. Я надеваю платье по колено с цветочным принтом и пиджак. Немного увлажняющего спрея на лицо и блеска для губ. Пока я расчесывала волосы, в дверном проеме возник Чанель, потом облокотился на дверь и спросил:

— Гулять опять? — он явно недоволен этим фактом.

— Да, — киваю я, запихивая нужные мне вещи в сумочку. Брат раздраженно вздыхает.

— Что ты там вздыхаешь? — я недовольно смотрю на Чанеля.

— Ничего, просто... Мне без тебя одиноко. Ты так редко бываешь дома, — он выглядит расстроенным.

Мое лицо наверняка выглядит виноватым, потому что он прав. Каждая суббота — это день для Сехуна... Может, мне его сюда приводить? Спрошу маму позже. Я подхожу к брату и нежно хватаю его за щеку.

— Прости, братишка, я обещаю проводить больше времени с тобой, договорились? — мы скрепили мизинцы, а Чанель продолжает тяжело вздыхать. Я смеюсь.

— Айгу, оппа, хватит тут вздыхать, это совсем не мило, ты в курсе? — я опять треплю его щеки, а он хватает меня за пальцы.

— Конечно, не мило, потому что милота — не для меня. Я горяч и красив, — теперь он кусает меня за палец и ржет. Я в ужасе бью его по руке.

— Блин, больно же! И чтоб ты знал, ты унаследовал красоту от меня, — я глупо улыбаюсь.

— Что-то ты путаешь, я вообще-то первый родился, -он трясет мою голову.

— Не похоже что-то, я намного умнее тебя.

— Ах ты...

Дзинь-дзинь.

О, Кай пришел!

— Ну все, мне пора, пока, Чанель! Я позвоню Сандаре — онни, чтоб составила тебе компанию. Хорошо?

Я сбегаю по ступенькам, а он несется за мной.

— Только попробуй!

— Она же тебе нравится, в чем проблема?

— Что ты придумываешь! — он в ярости.

— Признай же это, Чанель. Пока не поздно, — я подмигиваю братцу.

— ЙАААА! ох... оу... что тут у нас... кто-то собрался на свиданочку? — елейным голоском тянет мой брат, увидев Кая, который радостно машет нам. А Чанель с идиотской улыбкой размахивает руками в ответ.

— Нет, дурачок, мы идем навестить кое-кого в больницу, — вру я, обувая босоножки.

— Ты врешь.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Да.

— Нет.

Я быстро говорю Каю:

— Кай, а куда мы... — и выталкиваю его за дверь.

Через пару минут мы уже сидели в машине Кая.

— Что не так? — спрашивает он.

— Ничего, поехали, — улыбаюсь я. Мы машем Чанелю, который выбежал следом.


HEY... MAMACITA NEAGA AIYAIYAIYAIYA...*

Внезапно звонит телефон и на экране высвечивается номер мамы Сехуна.

— Алло?

— Алло, Хэрин? Можно тебя попросить? Сехун сейчас в больнице и...

— В больнице? Почему? — ору в трубку я.

— У него температура была 39, лихорадка, и врач сказал, что Сехун должен быть в больнице под наблюдением.

Блин... это я виновата, чувство вины теперь пожирает меня изнутри. Я не должна была разрешать ему сидеть под дождем. Я тупица!

— Прости, Хэрин, но у меня встреча по работе. Не могла бы ты приехать к Сехуну? Я скоро тоже подъеду. Прошу тебя.

— Конечно, я скоро буду. Не спешите и решите все свои рабочие вопросы.

— Да? Спасибо тебе огромное, извини, что беспокою.

— Все в порядке, я скоро буду.

Я засовываю телефон в карман и тяжело вздыхаю. Мне очень неловко, что я обещала пойти гулять с Каем, но теперь надо уходить к Сехуну. И как же там Сехунни, я очень волнуюсь...

— Что случилось? — спрашивает Кай.

Сказать или нет?

— Мне очень жаль, мне нужно в больницу к другу.

Кай выглядит разочарованным, но что я могу сделать?

— Все в порядке, я понимаю, я тебя подвезу, — о боги, какой же он добрый, за что мне такое счастье?

— Спасибо... ты очень милый, —, а теперь уже кто-то звонит Каю.

— Алло, Чанёль-хён. Да? Мы едем в больницу, а что, хён?

И да, мы реально едем в больницу. Уже никто и не врет. Ура...

— Да не вру я, мы едем в больницу.

Блин, этот Чан-идиот. Я вырываю телефон у Кая из рук.

— Братишка, мне тебе что, фотоотчет из больницы прислать или как? Тогда ты поверишь? Ащщщ.... Пока.

Я возвращаю телефон Каю, который уже ржет.

Наконец, мы на месте. Мы с парнем ищем палату Сехуна. На выходе из комнаты мы встречаем маму Сехуна, которая спешит на работу.

— Спасибо, что приехали. Его вырвало три раза. Пожалуйста, присмотри за ним, я не могу не поехать на работу, у меня важная встреча, — просит она, а я улыбаюсь, успокаивая госпожу О.

— Не переживайте, все будет хорошо. Бегите на работу, а то опоздаете, — она меня обнимает и уходит.

Кай дергает меня за рукав куртки.

— Я думала, мы едем к твоей подружке, — говорит он, а я смеюсь. Мы заходим в палату, Сехун спит. Его лицо очень бледное, я рукой провожу по лбу — очень горячий.

Дурачок Сехунни. Как же я за тебя переживаю!

Он внезапно открывает глаза, я сажусь рядом на его кровать, а он слабо улыбается.

— Я думал, ты на свидании, — говорит Сехунни хриплым голосом. Я покраснела, услышав про свидание.

— Мы почти поехали гулять, но ей пришлось ехать к тебе, — быстро ответил Кай. Теперь я чувствую себя виноватой перед Каем.

— О, Кай, и ты тут? — лицо Сехуна стало мрачнее. Он начал делать вид, что Кая нет в комнате и с милой улыбкой уставился на меня.

— Так мило, ты из-за меня приехала?

Я вздыхаю.

— Твоя мама мне позвонила, Сехун, я тебе говорила вчера, не играй под дождем. И вот, ты заболел.

Я недовольно качаю головой.

— Я сидел, а не играл, — бубнит Сехунни.

— Дурачок Сехун, полчаса сидел? — ругаюсь я.

— Почему ты со мной так разговариваешь, когда я болею? — он начинает ныть, а Кай странно косится на него.

Почему Сехун ведет себя как нытик и размазня? Ащщщ, не хотела его обижать. Я аккуратно похлопала его по голове.

— Прости, я не хотела... Я просто переживала, — мягко говорю я, а он двигается ко мне и шепчет на ухо.

Я мгновенно краснею, мое лицо уже цвета помидора.

— О, что он тут делает? — я картинно морщу нос, потом хватаю Сехуна за его нос.

— Это он прислал меня сюда, дурачок, ты знал это? И да, ты испортил мое свидание, — я говорю так, чтобы Кай не услышал. Сехун трет нос и хихикает.

— Я не дурачок. Я достаточно умен, чтоб заставить тебя остаться со мной здесь, — он скалится.

Что-то в этом предложение меня насторожило, но что?

Я игриво бью его в плечо и закатываю глаза.

— Детка, пожалей меня, я болен, — он начинает ныть.

Я показываю ему язык.

— Сколько раз просила, не называй меня деткой, Кай услышит. Что он подумает? — ругаюсь я, но так, чтобы не было слышно Каю.

— О да! ДЕЕЕТКААА! — громко орет Сехун, чтобы Кай его услышал.

Твою мать.

Сехун скалится, как дурачок, и смотрит на Кая. Он реально сумасшедший, особенно сейчас, когда у него простуда, он ведет себя неадекватно. Я недовольно закатываю глаза, но внезапно мои глаза чуть не выпали на пол от удивления. Я чувствую мягкие губы на своей щеке. Сехун чмокнул меня.

Мое тело горит, а щеки и вовсе сгорят скоро. Сердце вырывается из груди, а бабочки устроили хаос в моем животе. Какого хрена, Сехун, что ты творишь?!!!

И хуже всего то, что Кай это все видел. Я почти про него забыла, но сейчас он сверлит меня взглядом. Я хочу наорать на Сехуна, но не могу выдавить и слова. Мой тупой рот молчит. А Сехун мило смеется.

— Ты милашка, моя детка, — говорит он, глядя на Кая. Почему он смотрит на Кая с такой наглой улыбкой?
Он же даже не улыбается, а издевается над Каем.

— Ты к-к-к-кушать хочешь? — тупая Хэрин. Почему ты заикаешься... Сехун смеется.

— Не хочу, — ноет Сехун.

— Ты должен поесть или...

Я увидела, что Кай встает со стула.

— Мне пора, — его лицо непроницаемо.

Я снова чувствую себя виноватой. Мне не стоило его игнорировать. Он так добр ко мне, но не стоит его задерживать. Хотя я так хочу это сделать. Может, ему действительно пора домой?

— Ну ладно... в любом случае, спасибо, что подвез, — Кай в ответ мягко улыбнулся и хотел что-то сказать, но Сехун нагло не дал сказать ему и слова.

— НУ ЧТО, ХЁН. СПАСИБО, ЧТО НАВЕСТИЛ. А ТЕПЕРЬ ПОКА, ПОКА! — Сехун радостно машет рукой Каю.

Парень, не говоря ни слова, покинул комнату.