Мне понравилось спать с тобой

Глава 11.

Я одеваю его футболку, пока он в душе, и спускаюсь вниз. Достаю из холодильника овощи, нарезаю. Странно, что я вообще умею готовить. Мама никогда не учила меня чему-то подобному. Я росла сама по себе. Пусть матери у меня никогда не было, но папиной любви хватало с головой. В 11 лет я лишилась и отца. Мама вечно где-то с кем-то, я была не нужна ей. Я всегда винила себя в смерти папы, и на то у меня были причины. Потеря единственного близкого человека сделала свое дело. Я замкнулась в себе. После той аварии я не говорила год. Ни единого слова. Мать сначала таскала по врачам, потом забила. У нее были дела поважнее. Потом я заговорила, но это не дало плодов, друзей у меня никогда не было. В институте я начала более менее адаптироваться к окружающему миру, стала заводить знакомых, у меня даже появилась подруга. Она была понимающей, не задавала глупых вопросов, не заставляла меня болтать без умолку, когда мне было плохо, она просто была рядом, зная, что не может помочь. Она уехала в другую страну. Я осталась снова одна. Потом изнасилование. И вот я с Гарри, который вытащил меня. Я готовлю обед в его футболке, пока он принимает душ и понимаю, что мне ничего больше не нужно. Кроме паприки естественно. Черт, где она? Я роюсь по ящикам и все бесполезно. Открываю один за другим. После неловкого движения из одного ящика выпадает аптечка. Господи, у них что, везде лекарства. Я в аптеке? В поликлинике? Пока я стою в куче разных препаратов, Гарри спускается вниз, вытирая голову полотенцем.
-Мм, как пахнет...
Я сажусь на корточки, пытаясь собрать все это обратно к коробку. Глаза Гарри округляются. Я читаю на упаковках те же названия, руки начинают трястись.
-Ты не должна была это видеть, - снова лед в голосе. Просто одна нелепая ситуация сломала все.
-Я...я просто искала приправы...
Он молча указывает на единственный ящик, в который я не успела заглянуть и собирает лекарства. Я пытаюсь вести себя как ни в чем не бывало, продолжаю готовить, но слышу за спиной:
-Да, я черт возьми, болен! Довольна?!
-Гарри...
-Если хочешь, ты можешь уйти, - он снова меня выгоняет. Неужели я еще не доказала ему.
-Ни за что.
-Я опасен.
-Не для меня.
-Тебе страшно?
Я не отвечаю, а молча подхожу и целую его, запуская в его волосы трясущиеся руки.
-Я не уйду. По крайней мере пока мы не пообедаем. Ты голоден?
Он кивает. Я улыбаюсь, его лицо остается прежним.
Быстро дожариваю овощи, добавляя немного злополучной паприки и выкладываю на тарелки. Мы едим молча, я не решаюсь начать разговор, понимая, что на эту тему он говорить не захочет, и наш разговор в любом случае зайдет в тупик.
Гарри благодарит меня за обед поцелуем в щеку и поднимается наверх. Я быстро мою посуду и иду за ним. Пока поднимаюсь по лестнице, слышу грохот и ускоряюсь. Захожу в спальню, его там нет. Открываю дверь в ванную, Гарри стоит, опираясь окровавленными ладонями об раковину, и смотрит в уже давно разбитое зеркало. На глаза наворачиваются слезы.
-Гарри...- я шепчу и беру его за руки. Провожу пальцами по разбитым костяшкам, - Посмотри на меня.
Он поднимает глаза, я вижу в них ту невменяемость. Я привыкла к ощущению крови на руках. Но только своей. Ну, вернись же. Так страшно.
-Слышишь меня? - изо всех сил сдерживаю слезы.
Открываю кран и сую его руки под воду. Никогда не боялась вида крови, но только от осознания, что ему больно меня тошнит.
-Прости меня,- он шепчет, и я вздыхаю с облегчением.
-Тебе не за что извиняться, - шепчу я.
Он обнимает меня так крепко, я чувствую, как бешено бьется его сердце.
-Спасибо.
-Не смей меня благодарить, слышишь?! - я почти кричу.
Он лишь сильнее прижимает меня к себе.
-Я ведь не всегда был таким, - он говорит и, взяв меня за руку, ведет в спальню.
-Я знаю.
-Лиам?
Я киваю.
Весь вечер мы просто смотрим фильмы. Почти не разговариваем, потому что сейчас мы оба не готовы говорить о себе. Мы знаем друг друга так плохо, но одновременно так хорошо. Почему-то мне кажется, что это только начало. Я так хочу помочь ему.
Набираю смс:
"Скажи Богу от меня спасибо за него".
Мы снова засыпаем вместе.
Думаю, мы оба запомним этот день надолго.