Нелюбимая

Глава 12.

В прошлой главе:

Однажды Сюмин спросил его: готов ли он отпустить Янлин, если она захочет уйти, или отдать её, если кто-то захочет её забрать. Хань тогда скептично хмыкнул: «У меня почти нет прав держать её при себе. И если она захочет уйти, я не смогу её остановить». Теперь же Лу был готов спорить с самим собой. Он ни за что на свете не готов был её отпустить. Он не хотел её отпускать.

С пятницы на субботу выпал снег. Первый в этом году, он, тем не менее, шёл всю ночь и оставил после себя весомые сугробы. После этой снежной ночи небо разъяснивело, сгоняя с себя унылый серый окрас и возвращая себе эфирно-голубой. Деревья покрылись снежной «шапкой» и в лучах солнца поблёскивали своими макушками. Всё вокруг было белым, словно кто-то накрыл мир белоснежной простынёй. Лу Хань этому самому белому цвету, расплескавшемуся везде, радовался как ребёнок, хотя и считал его всегда цветом тоски: он уже третий день сидел дома из-за болезни, и осточертевшие стены его комнаты уже откровенно раздражали. Стараниями Янлин он уже не чувствовал себя совсем уж разбито, но всё же не поправился до конца, а поэтому, из-за уговоров всё той же Лин, он почти не покидал своей комнаты и кровати в частности ― по мнению «заботливой жёнушки», как окрестил девушку сам мужчина, ни о какой работе и речи быть не могло, и лишь единожды Хань закрылся у себя в кабинете, чтобы поработать с документами, которые привёз Сюмин. Лу, конечно, хотел работать полноценно, у себя на рабочем месте и в рабочей атмосфере, ведь близился конец года, начиналось время отчётности, но... Янлин умела быть убедительной. Первому снегу Хань впервые в жизни радовался как ребёнок, но виду не подал, ведь и так многое себе позволил в последнее время.

Необычно было ощущать себя каким-то... новым. Новым и впервые живущим, как выпавший на улице первый снег. Лу не торопился открывать свои новые чувства и эмоции ― почти детский восторг, странноватая на вкус нежность, чувство необходимости для себя одного единственного человека, желание взаимности, ― ведь совсем не был уверен в их постоянстве и прочности: а вдруг всё это ― только временное помешательство? Приятное и головокружительное помешательство? Ведь как он мог быть уверенным в том, чего никогда раньше не испытывал? Ведь раньше он не знал Янлин, не тянулся к ней, как к свету, не ждал её взгляда и улыбки. Эта не была обычная симпатия, не был это и странный дружеский оттенок их отношений ― всё, в чём Лу себя убеждал, всё рушилось при очередной мысли о Лин.
Он чувствовал себя юным мальчишкой, который запутался в чём-то и никак не может чего-то понять, упуская из поля зрения простые истины, которые, впрочем, ему просто не были ведомы. Лу просто очень сильно запутался и устал. Мужчина отчаянно желал во всём разобраться, но и одновременно с этим ― боялся. Просто боялся того, чего не знал. Ханю решительно не нравилось такое подвешенное его состояние, такая неопределённость, и ему хотелось просто вернуться назад и никогда не начинать думать о Лин...