Я в глазах твоих утону[Закончен]

Я медленно схожу с ума

Я медленно сходил с ума
У двери той, которой жажду.
Весенний день сменяла тьма
И только разжигала жажду…

— Почему не получается? — Лисса разочарованно опустила палочку.
Прошло два месяца с того дня, как она впервые пришла в хижину, а результата не было. Всего чего её удалось добиться, это то, что теперь она покрывалась шерстью. Зимой это неплохо, но всё же не то.
— Ты плохо концентрируешься. Твои мысли где-то летают. Соберись!
Соберёшься тут, когда он рядом. Лисса отказывалась признаться, что её влечет к нему. Слишком мала ещё. Но его запах сводил с ума. Она много раз слышала запах мужского тела, когда приходила в раздевалку команды вместе с другими. И фокус в том, что он ей был противен. От них несло потом. Но здесь было совсем другое. Нельзя было сказать чем он пахнул. Это был запах Сириуса Блэка.
— Я собрана! Но всё равно не выходит!
— Всё у тебя в голове. Я предупреждал, что лань — это очень сложно. — На самом деле не только из-за сложности Сириус предпочёл бы, чтобы она выбрала другое животное. Патронусом Лили была лань. И это было лишним напоминанием о ней. — Ещё раз. Сконцентрируйся.
Лисса постаралась прогнать все лишние мысли. Она представила перед собой лань, сжала палочку и, глубоко вдохнув, произнесла заклинание. «Ego sum bestia». В то же мгновение её охватило странное чувство. А ещё через миг она поняла, что получилось. Зрение изменилось. Звуки стали чётче. Но не успела она обрадоваться, как из этого тела её вытолкнули.
Голова кружилась, ноги подкосились и она упала бы, если бы не Сириус. Он в два счёта подбежал и подхватил её.
— Молодчина. С первого раза всегда сложно.
Лисса стояла в его объятиях. Так тепло и уютно. И его запах…
Сириус прижимал её к себе, желая защитить от всего мира. Такая хрупкая, словно вот-вот сломается. Он гладил девушку по спине, чтобы её успокоить. Такая тёплая кожа… Стоп! Что? Лисса стояла в его объятиях в одном исподнем. В нём начала подниматься тёплая волна, за которую он уже себя ненавидел. Сириус резко отстранился.
— Лисса, тебе надо одеться. — она только заметила и сразу же прикрылась, и покраснела. Блэк отвернулся.
— Так всегда будет? — спросила девушка, доставая из сумки и натягивая джинсы. Одежда, в которой она была, безнадёжно испортилась.
— Нет. Только первые два-три раза. Потом одежда будет превращаться с тобой.
— Это радует. Я всё.
— Ну что же. Увидимся через неделю.
— Да. Увидимся. — Лисса подняла сумку.
— Лисса! — окликнул её Сириус, когда девушка была у самой двери. — Ты молодец.
В ответ она только улыбнулась. И ушла. А он остался. Подождал, пока внизу хлопнет дверь, и зверь вырвался наружу.
Он рвал и без того потрёпанные шторы, ломал всё, что ещё можно было сломать, в ярости лупил едва целые стены. «Мало, — думал он, — мало мне поцелуя дементора. И всей жизни в Азкабане! Первая, кто поверил! Первая, кто посмотрел не как на сумасшедшего, а как на человека! И чем я ей отплатил?! Возжелал! Будто она уличная девка! Нельзя, чтобы она приходила. Нельзя ей быть рядом. Она чиста и невинна, а я зверь, зверь, который разобьёт её, как фарфоровую куклу.» Эти мысли не давали ему покоя. Закончив разносить Визжащую хижину, он начал думать, как заставить эту девочку держаться подальше. И придумал.
Лисса проснулась от каких-то криков. Оглядевшись по сторонам, она увидела, что Гермиона и другие девочки тоже не спят. В недоумении они накинули халаты и спустились в гостиную.
— Прекрасно! Значит, продолжим праздновать! — провозгласил неунывающий Фред Уизли.
— Все марш наверх! — скомандовал ворвавшийся в гостиную Перси, прикалывая к пижаме значок старосты школы.
— Перси, здесь Сириус Блэк. Он был у нас в спальне. С ножом. Разбудил меня. — Сказал Рон.
В гостиной стало тихо-тихо. Лисса затаила дыхание.
— Глупости! — сказал Перси, но было видно, что он потрясён. — Ты переел и тебе приснился кошмар…
— Говорю тебе…
— Ладно, замолчи. Хватит!
В гостиную вернулась профессор МакГонагалл. Захлопнула за собой портрет с сэром Кэдоганом и обрушила на гостиную гневную тираду:
— Я, разумеется, счастлива, что Гриффиндор выиграл. Но всему есть предел! Перси, я от вас такого не ожидала!
— Я здесь ни при чём, профессор. Я только что приказал всем вернуться в спальни. Моему брату Рону приснился кошмар…
— Неправда, это был не кошмар! — обиделся Рон. — Я проснулся, профессор, а Сириус Блэк стоит надо мной с ножом в руке!
МакГонагалл повернулась к Рону.
— Это смешно, — сказала она. — Как он мог пройти в гостиную мимо нашего стража?
— А вы у него спросите. — Рон указал пальцем на изнанку портрета сэра Кэдогана. — Спросите, не видел ли он…
Глянув на Рона с подозрением, МакГонагалл толкнула портрет и вышла. Вся гостиная затаила дыхание.
— Сэр Кэдоган, вы вот только что никого не впускали в башню?
— Как же, добрая леди, впустил.
— Вы… впустили? А…, а пароль?!
— А у него они были! — гордо сказал сэр Кэдоган. — На всю неделю, миледи. Целый список на кусочке пергамента. Он их мне прочитал!
Профессор МакГонагалл вернулась сквозь узкий проём в гостиную. Гриффиндорцы оторопело молчали, профессор была бледна, как мел. Лисса пыталась унять дрожь во всём теле. Всего два дня прошло с последней тренировки. Этого не может быть.
— Какой, — дрожащим голосом начала профессор, — какой неописуемый глупец написал на клочке пергамента все пароли недели и потом потерял его?
Гробовое молчание в гриффиндорской гостиной было нарушено слабым испуганным всхлипом. Невилл Долгопупс, дрожа от макушки до носков пушистых комнатных тапочек, медленно поднял руку.
В ту ночь никто в башне Гриффиндора не спал. Все знали, что замок снова обыскивают сверху донизу. Собрались в Общей гостиной и ждали новостей. На рассвете в гостиную спустилась профессор МакГонагалл и сказала, что Блэк опять ускользнул.
На другой день по всему замку были приняты более жёсткие охранные меры. Профессор Флитвик учил главные входные двери распознавать Блэка по увеличенному портрету. Филч носился по всем закоулкам и коридорам, заколачивал все щели и мышиные норы. Сэра Кэдогана уволили, его портрет отправили обратно на пустынную площадку восьмого этажа. На входе в башню Гриффиндор опять появилась Полная Дама, отреставрированная специалистами. Она всё ещё нервничала и согласилась вернуться на работу при одном условии: ей дадут дополнительную охрану. Специально для неё наняли грозного вида троллей, которые ходили по коридору, злобно хрюкали и мерились дубинками.
Лисса обратила внимание, что чулан не охранялся и доступ к нему был открыт. Очевидно, Фред и Джордж правы: только они, а теперь ещё и Лисса знали о тайном ходе прямо за ним.
Ожидание было несносным. Лисса не могла, отказывалась верить, что это был Сириус. За то недолгое время, что она с ним общалась, он, за исключением их первой встречи, ни разу не проявлял агрессии. Может, это был Петтигрю? Короста как-раз пропала. Но почему тогда именно Рон? Лисса не знала ответов на свои вопросы. Но знала способ, как узнать.
Сразу после обеда, она, забросив учебники в комнату, направилась к тайному ходу. Убедившись, что её не видели, она зашла в чулан и произнесла заклинание. Почти бегом Лисса преодолела проход и очутилась в Визжащей хижине.
— Сириус! — позвала она. — Ты здесь?
Ответа не последовало, но она услышала шум наверху и направилась туда.
— Сириус, это я.
— Разве уже суббота? Рановато что-то.
— Я не поэтому пришла.
— А зачем? Соскучилась по беглому убийце? — от холода его голоса у Лиссы побежали мурашки.
— Я пришла спросить. Той ночью кто-то напал на Рона. Это был ты?
— Ах да. Тот орущий мальчишка. Я хотел убить Питера, но его там не оказалось. А он начал кричать. Может, надо было его убить?
Эти слова ударили, словно кнут. Такого услышать она не ожидала.
— Ты ведь не сделал бы этого. Ты ведь не такой.
Блэк, стоявший до этого лицом к окну, развернулся. На губах играла ухмылка.
— Что ты знаешь обо мне? — он подошёл. — А вдруг я такой? Вдруг я солгал? Вдруг я и вправду хладнокровный убийца?
— Мы оба знаем, что это не так. Зачем тогда ты меня оставил в живых?
— Я правда думал тебя убить. Но ты была такой уверенной, бросила палочку. Мне стало интересно. Захотелось поиграть.
Лисса не верила своим ушам. К горлу начал подступать ком.
— Зачем ты это говоришь? Я ведь вижу, что это не так! Ты ведь лжёшь! — слезы начинали капать из глаз. Но Блэк только рассмеялся.
— Наивная девчонка! Считаешь, что всё знаешь о людях! А ты ведь даже не пожила толком! Я убийца! Пожиратель смерти! И мне ничего не стоит убить тебя прямо сейчас! — он надеялся, что эти слова заставят её убежать. Но нет, она не двигалась с места, а слёзы вовсю лились по щекам. Сириусу было нестерпимо причинять ей боль, но так было лучше для неё же. Неизвестно, что сломал в нём Азкабан. И какой зверь может вырваться наружу.
— Тогда убей! Прямо сейчас! И избавь меня от своего упрямства и гордости, которые не желают подпускать никого близко. — она резким шагом подошла к нему и отдёрнула рукав на левой руке, обнажая пустую кожу. Сириус этого не ожидал. — Убей, но не смей мне лгать! Может, мне и тринадцать, но не надо думать, будто я такая же, как и мои сверстники. Ты ничего обо мне не знаешь!
Лисса развернулась и ушла. Вышла из хижины и исчезла в проёме. А Сириус остался стоять и смотреть ей вслед. Думать над тем, что она сказала. Он ненавидел себя за то, что причинил ей боль. И мысль о том, что так лучше для неё, служила слабым оправданием. Сириус вспоминал, как грозил Джеймсу покалечить его, если тот сделает что-то Лили. Нет, он никогда не любил её как девушку, но она была сродни младшей сестре. И была ему роднее чем Регулус, который, как и родители, был помешан на чистоте крови. И Лисса так похожа на неё, но в то же время совсем другая. Он хотел защитить её от всего мира, как не смог защитить Лили. Ну почему он тогда убедил их сделать Питера хранителем? Из-за него его лучшие друзья погибли. Сириус не мог простить себя за это. И не смог бы простить, случись что с Лиссой по его вине. Не вынес бы…
Лисса бежала, не видя ничего перед собой. Закрыла дверь, пошла в гостиную, опуская голову, чтобы никто не видел образовавшиеся красные пятна под глазами. Зайдя в спальню, она увидела сестру, сидящую у себя на кровати и что-то увлечённо читающую. Лисса порадовалась, что в спальне не очень светло и Гермиона не может видеть её глаз.
— Где ты была? — спросила она, отрываясь от книги.
— В Библиотеке.
— Лисса, не лги мне. Я прекрасно знаю, что тебя там не было. Я повторю вопрос. Где ты была?
— Это не важно.
— Нет, важно. Я твоя сестра и я хочу знать, где ты всё время пропадаешь вот уже два месяца.
— Раз мы сёстры, почему ты не хочешь объяснить мне твое странное расписание и как ты умудряешься незаметно появляться на уроках?
— Я не могу сказать этого даже тебе. Я пообещала.
— Я тоже пообещала. — при воспоминании о Блэке под ложечкой заныло. — Давай не будем об этом.
— Ладно. Просто впредь предупреждай меня. Я ведь волнуюсь. — она отложила книгу, подошла к Лиссе и обняла её. — Сестрёнка.
— Я люблю тебя, — она тоже обняла Гермиону. - сестрёнка.
Девушки засмеялись.
— Где там Рон и Гарри?
— Пошли к Хагриду.
— Что там за шум в гостиной?
— Наверное, повесили дату следующей вылазки в Хогсмид.
— Пошли посмотрим.
— Пошли.
В гостиной они увидели Гарри с Роном и дату вылазки в Хогсмид. Потом ещё немного поболтали и пошли спать. Но как Лисса не старалась, в ту ночь она так и не смогла уснуть.
Стоило ей закрыть глаза, перед ними возникал Сириус. А когда она, наконец, задремала, ей приснился сон, который не мучил её уже довольно давно.
Лисса проснулась с криком ужаса и в холодном поту. Рядом сидела озабоченная Гермиона.
— Это был кошмар, ты проснулась. — успокаивала она сестру.
— Опять. Это опять происходит.
— Что, Лисса?
— Мне снился Алекс.
Гермиона сделалась бледной, как полотно. Девочки в комнате начали просыпаться и недоуменно пялится на них.
— Что-то случилось? — спросила Парвати.
— Всё в порядке. — ответила ей Гермиона. — Постарайся уснуть, ладно? Это всего лишь сон.
— Мы ведь знаем, что это был не сон.
— Лисса, я, мама, папа, многие говорили тебе не винить себя. Это не твоя вина. Просто так вышло.
— Но если бы не я…
— Лисса! Не тебе одной больно. Он ведь и мой брат тоже. Не надо. Прошу тебя.
— Ладно, спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Но спокойной ночь не была. Лиссу поглотили воспоминания.

***

Две девочки лет восьми играли у замёршего пруда. Вдруг, посреди льда они увидели котёнка.
— Гермиона, это же Белла! — крикнула рыжая девочка другой.
— О Боже! Что она там делает? — котёнок испугано мяукал.
— Нужно её достать.
— Нет, Лисса, папа сказал, что лёд слишком тонкий!
— Нет же, смотри. — девочка подняла камень и бросила со всей силы об лёд. Лёд выдержал.
— Не делай этого!
— Что, Грейнджер, испугалась? — сзади послышались насмешливые мальчишеские голоса.
— Это вы сделали?
— Маленькая Белла сама убежала на лёд. Мы только толкнули. — мальчишки захохотали.
— Ах ты ж… — Лиссу удержала сестра.
— Испугалась, испугалась! — скандировали мальчишки.
— Не дождётесь. — бросила рыжеволосая девочка и направилась к берегу.
— Не делай этого, Лисса! — крикнула вдогонку сестра.
— Не делай этого, Лисса! — кривлялись мальчишки.
Но девочка уверено ступала по льду, раскинув руки для равновесия. Ещё несколько шагов и она взяла испуганного котёнка в руки. Она помахала сестре на береге и направилась обратно. Вдруг, из парка вышел парень с другом, он был очень похож на девочку у берега, только глаза зелёные, как у той, что на льду. Увидев девочку посреди пруда, он поспешил к берегу.
— Лисса! — закричал он. — Немедленно на берег!
— Алекс?
— Сейчас же!
Девочка видно испугалась и ускорила темп. Но лёд под ногами предательски затрещал и, когда она сделала следующий шаг, провалился. Котёнок выпрыгнул из рук и испугано побежал по льду, то и дело падая. Испуганные мальчишки принялись убегать. Сестра на берегу издала сдавленный крик. Мальчик поспешил к сестре. Он лёг плашмя на лёд и протянул ей конец шарфа. Лисса не умела плавать. Судорожно цепляясь за ломающийся лёд, она то и дело погружалась под воду. Ледяная вода обжигала легкие и не давала кричать. Голова разрывалась от недостатка кислорода. Тело её не слушалось. Она пыталась уцепится за шарф брата, но руки в перчатках не слушались. Одежда намокла и камнем тянула на дно. Вдруг Алекс тоже оказался в воде. Она не помнила, провалился ли лёд или он сам прыгнул к ней, но в следующее мгновение девочка почувствовала, как сильные руки выкидывают её на твёрдый лёд. По инерции она проехала по льду ещё несколько метров и доползла до берега. Коснувшись земли, она сразу потеряла сознание.
Очнулась уже в госпитале. Лёжа в тёплой кровати и борясь с горячкой. А над ней сидела плачущая мать. Сидела день и ночь, пока болезнь не отступила. А потом ей сказали, что брата больше нет. Что он не смог выбраться до того как пришла помощь и утонул. Не потому, что не умел плавать. Спасатели сказали, что он истратил слишком много сил, вытолкнув Лиссу и под тяжестью одежды просто ушёл на дно.
И с того дня Лисса не могла себя простить. В тот день её детство навсегда ушло. Мать никогда не винила её и даже успокаивала, но это не помогало. Ещё полгода после этого ей каждую ночь снились кошмары. А потом ушли. И жизнь, вроде, наладилась. Семья переехала, но простить себя ей так и не удалось. А седьмое февраля навсегда стало ненавистным днем.