- Кто ты? - тихо срывается с губ девушки.
Она всё ещё ниже его на целую голову, и это делает её ещё более слабой перед ним.
- Уже не тот, кем ты меня знала, - шепчет парень, отводя глаза в сторону.
Он не мог видеть её плачущей.
Он ненавидит её опухш...
С трудом я открываю глаза из-за того, что ночью мы с Наташей рассказывали о том, как провели период жизни без друг друга, а потом танцевали под музыку.
В следующий момент девушка распахивает шторы, и в комнату проникает яркий свет солнца, заставляя меня морщиться.
- Мама, ещё пять минуточек, - бормочет Наташа, залезая головой под подушку.
Девушка выходит из комнаты, а я встаю с постели в то время, как Наташа лениво потягивается. Слегка прикусив язык между зубами, я начинаю смеяться, смотря на Миронову, которая начала безжалостно колотить подушку.
- Наташенька, доченька, идём кушать? Сегодня блинчики, будешь? - изображая заботу матерей, я чуть не засмеялась, как лошадь.
- Бестужева, мать твою! Теперь молись, чтобы твои слова оказались пророчеством! - угрожает она, вставая ногами на мягкую кровать.
- Меня Егор спасёт! - не удержавшись, показываю ей язык и выбегаю из комнаты в коридор, где уже собрались некоторые из ребят.
Пользуясь моментом, пока Мироновой нет, прячусь за диваном. Наташа выходит из комнаты, воображая, что её руки это лапы льва, и издавая рычащие звуки.
- А его здесь нет, - рычит Наташа, а я наклоняюсь сильнее.
Те ребята, что стояли тут и уже поняли ситуацию, начали хихикать.
До меня только сейчас дошло, что я в мешковатой ночной футболке и коротких шортах. Возможно, мне не придётся дожидаться спасения от Мироновой, ибо меня убьёт Егор.
С громким визгом Наташа набрасывается на меня сзади, поэтому мы обе падаем на пол, начиная отбиваться друг от друга. Но уже через секунду просто садимся на пол, начиная смеяться.
Успокоившись, мы поднимаемся и направляемся в нашу комнату, где быстро собираемся на завтрак. В коридоре нас уже заждались. Подбежав к Егору, я обнимаю его, а после этого весь наш отряд направляется в столовую.
Когда нас рассадили за столы, оказалось, что я сижу между Егором и Наташей. Комбинация страшная.
На завтрак нам предлагают овсяную кашу, которую я почему-то ненавижу. Но, так как я обещала маме быть хорошей девочкой, я её съем.
Булаткина зовёт какой-то парень, и Наташа, пользуясь моментом хватает баночку с солью и высыпает в его тарелку.
- Добрая ты, Наташа, - хихикаю я, а она закатывает глаза.
Егор возвращается к своей каше и начинает жадно уплетать её, а Наташа закусывает губу в надежде увидеть муки парня. По-моему она высыпала слишком много соли.
- Как вкусно! - бормочет Булаткин, набирая ещё одну ложку.
- Нужно было перца добавить, - шепчет Наташа, скрещивая руки на груди.
Посмотрев на Егора, я замечаю, что он немного морщиться. Значит, гордый. Не показывает своих настоящих ощущений.
Миронова отвлекается на окружающий интерьер, и в этот раз наступает ход Булаткина. Парень берёт баночку с перцем и высыпает в кашу, а после незаметно размешивает. Уверена, он даже не подозревал, что это планировала сделать Наташа. Приложив указательный палец к своим губам, Егор выпрямляется.
- Очень пересолено, да? - спрашиваю я, пытаясь выразить заботу.
- Не очень, - отвечает парень. - А вот там очень остро! - он кивает в сторону тарелки Наташи.
Миронова возвращается к своей пище и сразу после одной ложки каши тянется к чашке с чаем.
- Булаткин, - шипит девушка, сжимая ладони в кулаки.
- Что? Не вкусно? - спрашивает Егор, мило моргая глазами.
- Я запомнила, - бормочет Наташа.
Это даёт лишь одно: их война будет продолжаться. Возможно, будет весело, но, боюсь, кто-нибудь из них угодит за решётку, пройдя по статье у моего отца.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
