- Кто ты? - тихо срывается с губ девушки.
Она всё ещё ниже его на целую голову, и это делает её ещё более слабой перед ним.
- Уже не тот, кем ты меня знала, - шепчет парень, отводя глаза в сторону.
Он не мог видеть её плачущей.
Он ненавидит её опухш...
- Он сам отказался или ты не хочешь? - раздаётся голос Вадима Александровича, после тяжёлого вздоха.
От девушки я ничего не слышу, скорее всего, Юля либо показывает ответ пальцами, либо мотает головой из стороны в сторону, не желая об этом говорить.
Если она показала один палец, то я получу кучу проблем, потому что Бестужев точно догадается в чём дело.
- Может, сделаешь это не по его воле, а по своей?
- Нет, да я и сама не особо хочу. Пусть сам выбирается из этого дерьма, - произносит Юля настолько отчётливо, что становится не по себе.
- Неужели ты так скоро решила забить на него? - голос её отца становится до ужаса противным.
Жаль, что она не знает своей тайны, которую от неё так старательно прячут все годы её жизни.Но она точно узнает этот секрет, и я уверенно могу сказать, что ей будет очень больно.
- Пап, не начинай, хорошо? Мне и так паршиво, - голос Юли становится умоляющим.
- Ладно, - вздыхает Вадим Александрович, а я случайно задеваю стул ногой, от чего тот падает с громким грохотом. - Просто я надеялся, что в тебе есть человечность. Твоя мать всегда стремилась вырастить тебя в какой-то степени благородной, а ты вот таким поступком разрушаешь все её старания. В конце концов Булаткин человек, которому недавно исполнилось семнадцать, и он уже в тюрьме. После того, как он выйдет, его жизнь будет сломана. Ты же знаешь, что такое быть белой вороной, а на нём клеймо поставлено уже сейчас. Ладно, ты иди, я сейчас подойду.
- Хорошо, - тихо произносит девушка, и из коридора начинают доносится одинокие шаги.
Дверь со скрипом открывается, Бестужев заходит. Закатив глаза, я вздыхаю напоказ, мол, как же ты меня достал.
- Значит, ты всё слышал? Если что, я про то, что говорилось в коридоре сегодня ночью, - Вадим Александрович хмуро смотрит на меня, поэтому мои руки сами по себе сжимаются в кулаки.
- Абсолютно всё, а особенно слова Владимира, - отвечаю я, напрягаясь ещё больше.
- Молодец, Егор. Теперь ты понимаешь, почему нам нужна твоя свобода.
- Понимаю, но играть в эту игру я не буду, - приходится немного повысить голос, чтобы дать ему понять о том, что мне неприятна эта тема. - Это ты так думаешь. Рано или поздно Владимир найдёт твоё слабое место, слегка надавит на него, и ты уже не сможешь выбраться, - Вадим Александрович открывает дверь, и я понимаю, что он сейчас выйдет.
- Кто они? - спрашиваю я, а мужчина усмехается перед тем, как выйти.
Это будет намного сложнее, чем показалось сначала.
Не так легко доказать или подтвердить что-либо.
Бестужев точно понял мой вопрос, но не соизволил ответить, видимо, стремясь отключить моё любопытство.
Как можно узнать что-либо, не включаясь в банду Владимира? Как? Неужели это невозможно?
Это тяжело понимать, но главным объектом игры стала Юля, которая ничего даже не подозревала и не догадывается даже сейчас.
Может, не нужно ей знать этого ужаса?
- Если Юля этого не сделает, придётся создать анонимного свидетеля, - раздаётся чей-то отчётливый голос, вызывающий желание убиться о стену.
Если бы ты, Булаткин, не убил того мужика, всё было бы прекрасно. Возможно, сейчас бы я сидел, обнявшись с Бестужевой, в тени дерева, а может и карабкался бы вверх, вызывая ужас на её лице. До сих пор помню, как она тогда паниковала.
Знаю одно, эта девочка, любящая One Direction, найдёт поддержку в своих кумирах.
И вот ведь удивительно, она каждый день видит плакаты с прекрасными парнями: Гарри Стайлсом, Луи Томлинсоном, Лиамом Пейном, Найлом Хораном и Зейном Маликом - но, будто забыв про них, выбрала меня...
Того человека, который сделал ей очень больно.
Надеюсь, мне не удалось сломать её морально.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
