- Кто ты? - тихо срывается с губ девушки.
Она всё ещё ниже его на целую голову, и это делает её ещё более слабой перед ним.
- Уже не тот, кем ты меня знала, - шепчет парень, отводя глаза в сторону.
Он не мог видеть её плачущей.
Он ненавидит её опухш...
После дня рождения Егора каждый день в лагере превращался в день сурка. День за днём мы просыпались, шли на зарядку, завтракали, тренировались, немного отдыхали, обедали, проводили время вместе, играя в игры типа "правда или действие", "руки вверх", "мафия", ужинали, смеялись дружной компанией, состоящей из Ксюши, Глеба, Наташи, Егора и меня, а после отправлялись в спортивный зал и занимались на тренажёрах, возвращались в комнаты, шли в душ и сразу заваливались спать от дикой усталости, которая внезапно навалилась на нас. Это действительно был день сурка, когда всё повторялось раз за разом.
Но это не может продолжаться вечно и заканчивается шестого июля, когда к нам "в гости" заглядывает отряд полиции.
Никто ничего не знал, но странным мне показался Булаткин, который всячески задерживал отправку в нужное место.
Елена судорожно отводит наш отряд в актовый зал, где уже собраны несколько сотен ребят. Удивительно, как зал вместил столько?
Заметив среди полицейских своего отца, я поднимаюсь со своего места и, удивив своих друзей и парня, отхожу к нему.
- Привет, Юля, - произносит папа и заключает меня в свои объятия, по которым я так скучала.
- Привет, а вы зачем приехали? - спрашиваю я, оглядывая небольшой столик с какими-то вещами.
- Расследуем убийство некого Вениамина Борисова, - отвечает папа.
- Много фактов? - интересуюсь я, оборачиваясь на друзей, а после возвращаясь к отцу.
- Достаточно, - отвечает отец. - Выстрел, из которого был убит Борисов, произошёл из этого оружия, - папа указывает рукой на пистолет в целлофановом пакете. - Видимо, убийца неопытен, поэтому оставил пальчики, - его рука перемещается на листок с распечаткой. - Возможно, это произошло под влиянием Ковалёва, которого мы опять не можем поймать. Ну, и самое главное, смерть наступила пол второго ночи с двадцать четвёртого июня на двадцать пятое июня. Не знаешь, кто-нибудь из лагеря покидал стены лагеря в эту ночь?
- Из моего отряда только Егор, но он такого точно не мог сделать, да и если бы сделал, то по нему, я думаю, было бы заметно, - отвечаю я.
Папа хмурится, переводя взгляд на Булаткина, который сейчас слишком ярко смеётся от шутки Наташи.
- Ладно, придётся взять у него пальчики, - смеётся папа. - Ну, иди уже. Нам посовещаться нужно.
- А как тело нашли?
- Его утопили в озере, оно всплыло.
- А вы же сначала будете выяснять, кого не было в лагере? - спрашиваю я, за что получаю лёгкий подзатыльник.
Со смехом отхожу к своей компании.
- Что случилось? - спрашивает Ксюша.
- В ночь с двадцать четвёртого на двадцать пятое июня был убит некий Вениамин Борисов. Выстрел был сделан из пистолета Макарова, на котором остались пальчики, что свидетельствует о неопытности убийцы. Смерть наступила пол второго ночи. Самая глупая ошибка в том, что тело утопили. Оно просто всплыло. Есть вероятность, что это было сделано под влиянием Владимира Ковалёва, но я считаю, что он бы такой ошибки не допустил. Скорее всего, сначала они выяснят имена тех, кто отсутствовал той ночью.
- Юль, у меня же есть алиби? - смеётся Наташа, но в её смехе слышатся нотки тревоги, будто она знает что-то.
- Будет круто, если среди нас окажется убийца, - с сарказмом бормочет Глеб, намекая на нашу компанию и скрещивая руки на груди.
- Ну, его точно поймают. Если он в лагере, конечно. Сейчас всех старших ребят соберут, - смеётся Ксюша.
- Егор, у тебя всё в порядке? - спрашиваю я, усаживаясь к нему на колени.
Он обнимает меня за талию, чтобы я не упала. И это даёт почувствовать пот на его ладонях.
Он волнуется?
Булаткин не ответил на мой вопрос, значит, о чём-то задумался.
И теперь я почему-то начинаю сомневаться в том, что он не виновен.
Папа что-то спрашивает у кучки вожатых, и они расходятся по своим отрядам. Елена подходит и спрашивает у нас про отсутствие той ночью.
- Егор, - окликает она парня, и Булаткин испуганно поднимает глаза.
Вожатая кивает в сторону полицейских, поэтому я встаю с его коленей, отпуская его. Он поднимается, а я занимаю его место. Елена направляется с ним. Видимо, из нашего отряда Егор один.
Папа вручает ему тюбик с краской и продвигает лист, начиная объяснять что-то. Булаткин делает насколько отпечатков, а после прикладывает всю ладонь. Ему протягивают влажную салфетку, чтобы он вытер ладони. Папа отдаёт лист с отпечатками профессору, вооружённому лупой.
А что если Егор действительно виновен?
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
