- Кто ты? - тихо срывается с губ девушки.
Она всё ещё ниже его на целую голову, и это делает её ещё более слабой перед ним.
- Уже не тот, кем ты меня знала, - шепчет парень, отводя глаза в сторону.
Он не мог видеть её плачущей.
Он ненавидит её опухш...
Возвращаются ковалёвцы со своей миссии тогда, когда Миша уже собирает в совок окровавленные осколки, а я вместе с Джастином сижу в стороне, на диване. На удивление Владимир спокойно реагирует на моё присутствие, он даже подходит к Марвину и спрашивает о произошедшем, а тот ему всё рассказывает.
Становится стыдно за своё же поведение. Это был приступ ревности. Я не могу не признать этого.
- Выходит, Джульетта у него ещё? - спрашивает кто-то, но я не вникаю в суть разговора.
Джульетта! Какое мерзкое имя! Под стать его обладательнице. Теперь я хочу поменять своё имя.
- Вот же ублюдок! - шипит Смольный, заставляя поднять опухшие глаза на него.
Слёзы больше не вытекают длинными ручейками, потому что Миша заботливо предложил выпить валерьянки. Но так я похожа на чокнутую!
- Юля, ты в порядке? - беспокойный голос мужчины раздаётся около меня, и я перевожу взгляд на Владимира, присевшего на корточки слева от меня.
Почему он так волнуется? Это разве норма? Что я должна сейчас сказать?
- Какой нахрен порядок? - кричу я, искренне желая снова заплакать, но получается только прищуриться.
- Ты же сильная, - руки Ковалёва оказываются на моих щеках.
Он смотрит в мои глаза так, будто готов оказать помощь. Это слишком семейный жест. Так делал только папа. Он обычно напоминал о моей женской силе. Кто дал право Владимиру так делать?
- Юля, ну что же ты? Из-за парня вот так истерить? Ты же не дура?!
- Мне нужна либо свобода, либо одиночество Егора! Помогите! - всё ещё повышая голос нервными отголосками, говорю я.
Беру его за руки, опуская их с моих щёк.
Зачем я прошу его об этом? Не знаю. Мне просто нужна помощь...
До весны дотянуть становится труднее и труднее.
- Помогу, маленькая! Подожди только немного, ладно? - он сжимает мои руки.
Маленькая? Как нормальный мужчина может назвать так семнадцатилетнюю девушку? В общем-то Ковалёв не такой уж и нормальный, но... Просто неожиданно. Так могут называть отцы своих детей, но пленниц...
- А ты, Джастин? Хочешь к маме?
- Очень! Можно уже?
- Дай нам её найти. Как только - так сразу!
Но этот мини-диалог ничуть не привлекает моего внимания. Всё ещё держа Владимира за руки, я смотрю в сторону лестницы. Егор и Джульетта... двигаются, плотно прижимаясь друг к другу, не разрывая губ.
Что-то колит в сердце.
Делаю глубокий вдох, чувствуя повторную нарастающую истерику. Ковалёв тут же реагирует на сжатые мною руки, вырывая свои. Он встаёт и немного отходит.
- Булаткин! - его голос звучит так грозно и властно, что по моей коже бегут мурашки.
Егор со своей дамой тут же замирают, подходя сюда. Повисает тишина. Парочка начинает изучать обстановку. Парень останавливается на моих руках, одаряя свои старания победной ухмылкой. Джульетта стоит, дёргая свои коленками. Порванные чулки, взлохмаченные волосы дают объяснение за них.
Неожиданно для себя я поднимаюсь, подбегая к Ковалёву и прижимаясь к нему. Без криков он обнимает меня, позволяя остаться.
Почему-то так уютно. Он же вовсе не чёрствый, как засохший хлеб. Есть же что-то человеческое в его сердце. Или он просто понимает, что такое для человека измена.
- Серёжа, отведи гостью в подвал, - холодно и безразлично выдаёт Владимир. - А ты, Егор, будь добр, определись, в какую игру ты всё-таки играешь. Я просил уничтожить, но она уже в минусе. Достаточно. От Джульетты избавься до обеда завтрашнего дня, ясно? Как именно, решать тебе. Может, ты сочтёшь нужным, просто выставить её из этого дома раз и навсегда.
- Юля, пойдём, я обработаю тебе порезы? - заботливо произносит Андрей, предлагая свою руку.
Бросая взгляд на мужчину и получая одобрительный кивок, я принимаю её, и Тернов уводит меня отсюда. Напоследок я останавливаю глаза на Егоре, замечая признаки игры нервов, но он улыбается так, будто придумал что-то ещё более невыносимое для меня.
Он убьёт Джульетту, хоть она и обычная проститутка.
Хватка Андрея становится крепче, всё спеша куда-то, он уводит меня на свою территорию. Молча усаживает на кушетку. Сжимая зубы, я жду, пока парень возьмёт всё необходимое.
Но всё, что мне сейчас нужно, заключено в психотропных лекарствах.
Я люблю Булаткина и даже ревную, но... ненависть к его натуре всё ещё прочно сидит во мне. Это вообще возможно?
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
