Примечание автора: город, в который Мэри отправится в этой главе, не существует, так же, как тот, в котором она жила до этого. Я написала лишь первые три буквы города, остальное оставив на вашу фантазию.
Я не смогла похоронить его. Просидев до самого рассвета рядом с телом Тейта, я так и не решилась к нему прикоснуться. Мои слезы высохли, глаза немного щипало. Сидя на снегу, я не ощущала холода, хотя мои руки уже посинели. Мне казалось, что если я сейчас поднимусь или даже пошевелюсь, то боль станет еще сильнее, и тогда я не смогу с ней справиться.
Но я должна была прийти в себя. Мне нужно было подняться и идти дальше, вот только зачем? Что осталось в моей жизни такого важного, чтобы пытаться ее удержать? Почему я не могла сдаться и попросту замерзнуть насмерть рядом с телом того, кто впервые в жизни стал мне дорог, хотя раньше я этого и не осознавала? Я закрыла глаза, слушая собственное дыхание, которое постепенно становилось медленным и глубоким. Мне нужно было найти цель, ради которой я продолжила бы свое существование. Цель, которая заставит забыть о боли.
Перед глазами появился Себастьян. Его черные глаза, полные холода и насмешки. Его руки, которые ломали шею единственному, что было для меня по-настоящему важно. А затем я снова увидела Тейта. Живого, удивленного от того, что я оказалась на его пороге, хотя он сам звал меня. Человека, которому я не доверяла, но который спас не только мою жизнь, но и мою душу. Если бы он, в свойственной ему нахальной манере, не ворвался в мою жизнь, я навсегда осталась бы бесчувственной и безразличной девушкой, которая слышала о любви лишь на страницах книг. Теперь уже было не важно, что скрывал Тейт и о чем говорил Себастьян. Я потеряла то единственное, что хотя бы на короткое время сделало меня человеком.
Мне нужна была цель? Мне нужен был стимул, чтобы подняться на ноги и идти дальше? Похоже, я нашла его.
Месть.
В мире каждый должен знать свое место. Я всегда старалась верить, что каждый из нас был рожден не просто так. Что у всех нас есть какая-то цель. Что-то очень важное, что мы должны сделать, и это «что-то» изменило бы не только нашу жизнь, но и жизни тех, кто нас окружал.
Глядя на бледное лицо Тейта, я спрашивала себя: «А что должен был сделать он? Удалось ли ему это? Нашел ли он предназначение, которое было отведено ему в жизни?». Долгое время я находилась в каком-то апатическом состоянии. Ничто больше не было важно. Ничто не могло разбудить хоть какие-то чувства внутри меня. И я была рада этому, ведь на смену апатии всегда приходила боль.
