Ким ДжиСу - типичная зубрилка, которую жизнь совсем не жалеет. В то же время как Ким Дженни - звезда школы, любимица всех и всея, первая красавица, да и вообще, ее жизнь более, чем удалась.
Что же будет, если немного переписать сценарий и поменять...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Розэ чувствует родной запах, чувствует, как озадачен Ким. Она видит его порезы и ранения, и будто бы чувствует реальную физическую боль, будто чувствует все то же, что и он...И она понимает, что пока что ничего не может сделать, но...Всё от себя зависящее — прямо здесь и сейчас.
Вокруг огонь, вокруг полицейские и все ещё чётко отдающиеся в ушах звуки сирен, но...ТэХён здесь. Он прямо здесь и сейчас, он рядом с ней и она крепко его обнимает, вкладывая в объятия не только спасение, но и безграничную нежность со своей любовью.
Ким замирает, как и его сердце, бесконечно сильно бьющееся ещё какие-то пару мгновений назад...
— Почему ты здесь..? — шепчет он, не в силах расцепить объятия.
— Я не могла не прийти...— говорит она, чувствуя, как ловко подкладывается её подбородок на Кимовское плечо.
— Ты не должна здесь быть...— вздыхает он, будто чувствуя, что Ким отдаёт за него жизнь, — Иди домой. Ещё не поздно...
— Невозврат уже пройден, — говорит Рози, — Точка невозврата уже позади...— она прикрывает глаза и обнимает его сильнее, — Я не такая, как Дженни. Я не послушаю тебя просто так...Просто верь мне и стой вот так...— говорит Ким, словно делает ему одолжение, но на деле её сердце тоже не может найти никакого покоя, и ТэХён чувствует это...
Взгляд Розэ решителен, и она уверена, что делает все правильно...
— Плевать, — выкрикивает НамДжун, наставляя пистолет снова, — С ней или без неё, мы должны взять его живым или мёртвым. Я сделаю это...
— Сонбэ, — слышится сзади, и НамДжун, замерев на месте, оборачивается.
ЮнШин, пробравшись сквозь обломки и пламя, стоит прямо за ним, направив на него пистолет:
— Не стреляйте. Мы не имеет права стрелять в гражданских, вы же знаете, — цедит Юн, явно сдерживая себя, почему-то, чтобы ему не вломить.
