Muse – Undisclosed desires
Сказки про «долго и счастливо», рассказываемые маленьким детям, – наглая ложь. Обещания и клятвы в вечной любви не что иное, как слова на ветер. Витиеватые комплименты всего лишь повод затащить в постель ради забавы, скуки или любопытства. Реальная жизнь вообще не сахар, если ты вкусил горькую пилюлю правды, похоронив оптимистичную романтичную натуру под налетом из грязи и пошлости, коими щедро одаривали другие люди. Кажется, о чем-то похожем Чимин читал в своей любимой книге, потрепавшейся от времени и частого использования. А еще об этом неустанно твердил отец, напоминая, что Пак, как будущий правитель, должен был в первую очередь думать о долге перед королевством, сохранять чистоту разума и помыслов.
Но он не хотел. Сейчас, стоя перед зеркалом в полный рост, Чим мог думать только о человеке, ожидающем его снаружи. Понравится ли ему новая рубашка из тончайшего синего шелка, которую принц выбирал чуть ли не час? Юноша одевался намеренно легко, чтобы потом получить порцию желанного внимания и заботы в виде обеспокоенного взгляда и теплого камзола, пахнущего им неуловимо, сладко и волнующе. В свои семнадцать Чимин позволил себе смелость наконец-то влюбиться. Он не знал наверняка, в какой именно момент знакомства это произошло, но осознал всю глубину чувства буквально год назад, потому что...
– Для того, кто практически каждую ночь прыгает с балкона второго этажа, ты выглядишь довольно испуганным, – и Пак не мог не отзеркалить эту кривую улыбку, мягкую и лучистую, предназначенную только ему. Сомнения, терзавшие весь вечер, отступили перед приглашающе распахнутыми объятиями. Они делали это так часто, что успели потерять счет своим побегам: Чим прыгал, Тэхён ловил. Всегда ловил, крепко сжимая в руках, самых надежных и безопасных в мире. Их личная традиция, приуроченная к ночным вылазкам из замка, рискованным и запоминающимся.
Чимин перелез через перила, с привычным беспокойством глядя вниз, туда, где его уже ждал личный секрет, хранимый им с одиннадцати лет, со дня первой встречи. Нервно облизав пересохшие губы и сделав глубокий вдох, он шагнул в пустоту, как и прежде, с трудом сдерживая рвущийся из горла крик. Всего-то второй этаж, но до чего же страшно. Падение всегда казалось ему бесконечно долгим перед желанным приземлением в чужие руки. Самые сильные руки из всех известных принцу. Тэхён с легкостью поймал парня, прижимая тонкое гибкое тело к себе, и Чим в который раз мысленно умер от восторга.
Потому что сердце знакомо обмерло и затрепетало от ощущения жесткой хватки пальцев на собственных бедрах и спине. Тэ держал его так, словно Чимин был самой великой драгоценностью в мире, разбить которую считалось ужаснейшим преступлением. Раньше у юноши никогда не захватывало дух от их тесного контакта, но в последнее время между ними что-то неуловимо изменилось. Сам Пак изменился, осознав глубину испытываемых к Тэхёну чувств. Далеко не дружеских чувств. Его близость пьянила, волновала юное сердце, заставляя биться быстрее, а от темного притягательного взгляда холодных синих глаз терялся дар речи.
Ким по-особенному влиял на него, смущая невинными прикосновениями, объятиями и обжигая теплым приятным дыханием кожу. Он не позволял себе лишнего, и оттого притягивал принца только сильнее. Чимин чувствовал в нем что-то мрачное, загадочное и пугающее. Это нельзя увидеть сразу, темное начало проявлялось неожиданно, скользя между неосторожно сказанных слов, брошенных взглядов или совершенных поступков. Какая-то страшная тайна скрывалась за широкой улыбкой, и Тэ не делился ей даже с Паком, заставляя молодого человека идти на сближение активнее, желая стать поверенным во все секреты этого удивительного мужчины. Его персонального героя неправильной и страшной сказки.
Они по-настоящему познакомились именно там, в лесу, когда Чимину только-только исполнилось одиннадцать. Чим был напуган и продрог до костей, когда Тэхён окровавленным спасением возник перед ним, стирая со щек предательские дорожки соленых слез. Пораженный до глубины души, принц не стал сопротивляться, позволив отнести себя в замок. Сон захватил тогда, стоило только голове коснуться подушки, а наутро случившееся уже казалось мальчику каким-то кошмарным сном, если бы не изляпанная в крови кукла на соседней подушке. Отмывая ее от грязи и переодевая в новые одежды, он почему-то снова плакал и испуганно дергался при малейшем постороннем звуке на протяжении всего дня, заставив служанок изрядно понервничать.
О произошедшем Чимин, разумеется, не рассказал никому. Беспокойство подданных лишь все усложняло, а тщетные попытки вытянуть из ребенка хоть слово не увенчались успехом. Следующую ночь Пак уже не спал, терпеливо выжидая неизвестного и в страхе вздрагивая от любого шороха. Но ровно в полночь, когда часы на стене в коридоре пробили двенадцать раз, на кровати рядом с принцем, в том месте, где лежала приведенная в порядок кукла, возник он. Тот же самый наряд игрушки, улыбка, внешность, взгляд, но у живого человека. Немыслимо и пугающе.
Мужчина, будто чувствуя чужое настроение, не двигался с места, лишь смотрел очень тепло и улыбался ободряюще, давая время привыкнуть к вполне реальному видению. Чимин долго не решался сделать хоть что-то, рассматривая словно под увеличительным стеклом красивые аристократические черты, чувственный изгиб малиновых губ, широких и забавных, и бездонные синие глаза, как небо после захода солнца, такие же бархатные и отчужденные. А потом маленькие пальчики потянулись к лицу, огладили шелковую ровную кожу, как тогда, в лесу, потыкали подушечками в щеку для надежности и безвольно упали на одеяло под тихий осязаемый вздох.
И вправду настоящий, не игрушечный.
О, осмелевший Чимин недолго сторонился нового знакомого, засыпая после короткого представления вопросами, на каждый из которых у Тэхёна нашелся ответ. Из них он узнал о том, почему Ким столь долго скрывался, как получил свое проклятье и где провел утомительные годы заточения в кукольном теле. Рассказ затянулся на недели, бесконечно завлекая ребенка, ведь слушать Тэ, его личного хранителя, было куда интереснее, чем читать какие-то сказки. Они подружились довольно быстро, вероятно, из-за того, что Тэхён оказался отличным слушателем и советчиком, идейным вдохновителем и другом, о котором Чимин, кажется, мечтал всю жизнь.
И, разумеется, он не смел кому-либо говорить о своем секрете – живой кукле с бьющимся сердцем под фарфоровой грудью. Ему не верили, когда услышали о биении, так почему должны были поверить в новую глупость? Даже сам Ким с легким скептицизмом относился к этому парадоксу. Раньше сердце, до встречи с принцем, молчало, и это не могло не волновать маленького мальчика, заставляя чувствовать себя особенным. Оттого еще слаще казались ночные побеги, прыжки с балкона в теплые руки (в первый раз Чим чуть не умер от страха), вылазки в лес, чтобы покормить пугливых белок, на озеро с целью научиться кататься на коньках, в город, где проходили потрясающие ночные ярмарки, и на усыпанный цветами душистый луг.
Тэхён всегда знал, как заинтересовать любопытного ребенка, снова и снова выдумывая немыслимые авантюры. А потом отец всерьез занялся воспитанием сына: нудные учителя, утомительные уроки фехтования и борьбы и заучивания дворцового этикета. Обязанности перед королевством росли, а время, проведенное наедине с Тэ, сокращалось до минимума. Иногда принц, измученный делами, засыпал, не дождавшись полуночи, и тогда Ким просто ложился рядом с ним, осторожно перебирая каштановые пряди, дабы не потревожить чужой сон, любовался спящим мальчиком и дарил драгоценные крупицы покоя.
Ему Пак доверял безоговорочно, не боясь ничего, ведь Тэхён не раз доказывал свою преданность, хлопоча над его ранами, добывая немыслимые лакомства или защищая от диких зверей. Именно Тэ был тем, кто действительно научил принца сражаться на мечах, поделился секретами, рассказал, как следует правильно вести себя в обществе и чего говорить не стоит при дамах. С ним Чимин сделал первые неумелые шаги по ночному танцевальному залу в свои пятнадцать и, наверное, тогда-то и начал влюбляться в блондина, сжимая маленькой ладошкой большую чужую и утопая в бездонных гипнотических глазах. Казалось бы, мелочь, но именно из таких мелочей и сложилась единая картина.
Пака покорила бьющая через край харизма и противоречивый нрав, состоящий из острых граней. Такие люди обычно разбивали сердца другим, но Чимин надеялся, что его Тэ сохранит в целостности. Боже, руки Кима держали крепко и волнующе, рисуя в воображении абсолютно неправильные картины. Сейчас, когда ладонь ощущала твердость его груди, а лица оказались друг к другу непростительно близко, принц словно раз за разом мысленно умирал, безмолвно умоляя продлить этот миг счастья хотя бы на минуту. Увы и ах, момент испорчен и потерян, а звезды в глазах потухли, словно огни в предрассветных лучах холодного города.
Тэхён, будто нехотя, отстранился, сохраняя между ними спасительную дистанцию, и бережно опустил Чимина на землю, позволяя встать на ноги. Магия зрительного контакта исчезла, оставляя после себя огромную неловкость. Ким словно напоминал им обоим о необходимых правилах приличия, ведь, если подумать, любовь Чимина была настолько же невинной, насколько и порочной, потому что сам факт ее существования уже считался грехом. Да и Тэ не давал поводов для пустых надежд, что, вообще-то, безмерно расстраивало юного принца, разбивая его хрупкое сердце.
– Однажды я покажу тебе целый мир, – и Тэхёну совершенно не обязательно знать, что он для Чимина и есть целый мир.
