Breaking Benjamin – The dark of you
Для счастья многого не надо. Достаточно взгляда, улыбки, взмаха ресниц, объятий или первых капель дождя на едва раскрывшихся бутонах хрупких девственных цветов. Холодный зимний воздух, морозный и свежий, проникал в просторный полумрак спальни через распахнутое окно, щекоча прохладой нежную обнаженную кожу, не защищенную ворохом пуховых одеял. Снова человеческую, а не безжизненную фарфоровую. Да от кусков ткани и не было никакого толку – обитатели комнаты не испытывали потребности в тепле, используя одеяла лишь для прикрытия наготы, которая сейчас предстала во всем естественном великолепии изящных плавных линий расслабленных тел.
В молочной серой дымке полуночи кожа казалась сливочно-белой, мягкой и такой соблазнительной, что Тэхён не удержался от пылкого поцелуя, оставляя на хрупком плече горящий след от прикосновения. Впервые за долгие годы заточения в кукольной ипостаси он не чувствовал дискомфорта и не просыпался терзаемый мрачными невеселыми мыслями. Ему дышалось легко и свободно, будто удалось наконец-то расправить удерживаемые тяжелыми железными цепями крылья. И в светящихся счастьем глазах напротив Ким нашел ответный отклик на свои чувства.
Самое лучшее пробуждение на его памяти.
Чимину было хорошо. Так хорошо, словно тяжесть веков, душившая годами обязательств перед родными и королевством, вмиг исчезла, даруя небывалое блаженное умиротворение. Слабое подспорье вековым терзаниям, но все же. Пак нежился в желанных объятьях, ластился котенком, пряча смущенную улыбку в изгибе шеи того, кого он отчаянно любил. Тэхён лежал рядом, под боком, лаская кончиками пальцев бархатные изгибы жутко чувствительного тела, что ярко отзывалось на малейшее его прикосновение, и думал о случившемся с легким налетом голода, вспоминая хриплые протяжные стоны и сорванный шепот.
Понимающая усмешка во взгляде вечно холодных глаз преобразила сдержанные аристократические черты, наделив пленительной загадочностью, и разлилась теплом в груди юного принца, потянувшегося за новой порцией поцелуев. И совершенно плевать на проклятье, на неловкость и мельтешащие на горизонте обязательства. Чим растворился в любви к Тэ, растворился в нем самом, прижимаясь теснее и не скрывая наверняка жутко довольного жизнью вида. Да и к чему теперь притворство? Не лучше ли понежиться в столь желанных объятьях, отвечая на мягкие невесомые поцелуи?
Чимин задыхался от восторга снова, напрочь игнорируя тупую боль в пояснице и тот факт, что время, отведенное на их отдых, давно истекло. Где-то там, за дверью, ждали своих наставников мальчишки, вверенные двум безрассудными возлюбленным на попечение, однако возвращаться в привычную рутинную колею не хотелось от слова совсем. Ну и пусть, правила создали для того, чтобы их нарушать.
– Нам не помешала бы ванна, – с коротким смешком заметил Тэхён, задевая кончиками пальцев засохшие потеки спермы на животе Пака, отчего молодой человек недовольно сморщил нос.
– Хочешь от меня избавиться побыстрее? – подначил блондина Чим, мазнув губами по линии ключиц и дразняще прикусив зубами тонкую полоску кожи, по-прежнему пребывая в дымчатом состоянии эйфории.
– Хочу тебя помыть, – со свойственной ему прямолинейностью ответил Ким, вгоняя юношу в краску и сбивая прежнюю спесь. Мальчишка вспыхнул как спичка и закрыл лицо руками, тихо застонав под новый смешок Тэхёна. О, с этим румянцем на щеках Чим выглядел чертовски очаровательно и мило, а главное – совершенно не возражал против того, как нагло пальцы скользнули меж бедер, огладив вмиг откликнувшийся на ласку член.
Такой покорный, искренний и отзывчивый, что мужчина просто не мог не воспользоваться предоставленным шансом, предпочтя обычной ванной комнате горячие источники недалеко от замка, которые довольно долгое время не давали ему покоя. Оставив мягкий поцелуй на виске дрожащего в предвкушении второго раунда Пака, Тэ крепче сжал того в объятиях, а после отстранился под разочарованный вздох, вызвавший улыбку, и увлек к платяному шкафу, помогая облачиться в собственные одежды.
Чимин не возражал, стараясь прийти в себя после наглого заявления блондина и провокационной ласки. Ким говорил столь смущающие вещи с совершенно невозмутимым лицом, словно не было ничего необычного в том, чтобы купать друг друга. Мыть, скользя по влажной коже мыльными скользкими пальцами, смывая следы ночного приключения. Молодого человека бросило в жар, а низ живота скрутило судорогой предвкушения – теперь отрицать очевидное оказалось бессмысленным: ситуация чертовски возбуждала и будоражила воображение.
И это так волнительно, если честно, и интимно, равно как и надевать большую не по размеру одежду, пахнущую Тэхёном приятно и сладко. Парень тонул во взглядах, что бросал на него украдкой Ким, сплетая их пальцы и уводя по тайному коридору на улицу. Не в ванную комнату, как полагал шатен, а узкой петляющей тропинкой в горы, к источникам, решив, вероятно, окончательно свести принца с ума.
Неровный стук сердца, волна жара, разлетевшаяся по телу за считанные секунды, далеко не из-за горячей воды, шелест водопадом исчезающей одежды за пределами крошечного озерца, бесконечно долгое погружение и томный тяжкий вздох, сорвавшийся с губ от скользящего поцелуя вниз по шее до плеча. Будто издеваясь, ему вторили руки, дрожащей волной мурашек мазнувшие следом, смещаясь на талию и сжимая мягкие бока до затаенного в ожидании чего-то низменного дыхания.
Тэхён прижался к нему со спины, соприкасаясь обнаженной кожей к коже, так близко и чувственно, словно они проделывали нечто подобное каждое утро. Чим, честно говоря, был бы не против, потому и развернулся в кольце из объятий, кладя ладонь тому на грудь, где гулко билось раззадоренное ласками сердце, вторя сорванному пульсу мальчишки. Любопытный по своей натуре, он заглянул Киму в глаза, на дне черных зрачков которых плескалась знакомая гамма чувств, приправленная дурманящей разум похотью, и, кажется, утонул окончательно, поддаваясь соблазну.
Словно в замедленной съемке их лица приблизились друг к другу, смешивая дыхания, а тонкие длинные пальцы огладили поясницу, смещаясь в расщелину между ягодиц, дразняще задевая сжавшееся колечко мышц и в тот же миг проникая внутрь, глубоко, метко, задевая заветную точку внутри и добиваясь удивленного полустона, пойманного губами. Узкие мягкие стенки поддавались нехотя, расходясь под напором умелых настойчивых ласк, заставляя выгибаться навстречу, упрашивая о большем. Наплевав на стыд, Пак призывно раздвинул ноги, позволяя уронить себя в холодный снег, чтобы захлебнуться новой порцией всхлипов и жалобного хныканья.
– Да, вот здесь, – отчаянно выдохнул он, хаотично поглаживая собственный стоящий колом член, отозвавшийся ноющей болью в пах. Пальчики нервно скользили по стволу, растирая по головке белесый предэякулят, и гладили поджавшиеся яички, открывая вид на судорожно сжимающую дырочку, требующую особого внимания. Внутри все горело огнем, прося заполнить себя до отказа, растерзать, размазать по земле, выпотрошив наизнанку душу. Чим уже был готов, снова хотел быть разрушенным на сотни крошечных осколков и собранным воедино несдержанной страстью Тэ.
Шум в ушах, сплетенные в новом потоке страсти языки и оседающая налетом истомы пелена испарины на телах, соединенных непозволительно тесно. Купание затянулось. Завороженный увиденным, Ким благоговейно прошелся ладонями по внутренней стороне бедер от колен до паха, оставляя на коже розоватые царапки от ногтей, а затем оставил мимолетный поцелуй во впадине живота, напрочь проигнорировав аккуратный возбужденный орган и заслужив просящий протяжный стон.
– Дети... – хватаясь за остатки сознания, прохрипел Чимин, оплетая ногами, талию блондина, и судорожно цепляясь пальцами за плечи, чтобы в следующий миг зажмуриться и довольно замычать от острого заполняющего проникновения, запрокинув голову и подставляясь под укусы.
– Забудь о них, – опаляя шею горячим дыханием, на низких нотах прогудел Тэхён, а после одним выверенным движением толкнулся глубоко в юношу, набирая быстрый и размашистый ритм, небрежный, но до чего же приятный именно сейчас, когда осторожность была совершенно не к месту.
Плевать на детей, сегодня им придется немного подождать.
