Дикая

15

Кара снова пропускала занятие с тренером Сон и чувствовала себя отвратно, как будто предавала чужое доверие. Впрочем, он в душу с лишними вопросами не лез. Выслушал путаное объяснение предыдущих прогулов, кивнул на явную ложь по поводу нового пропуска и сказал только одно:

— Не бери на себя слишком много.
Девушка заверила, что всё под контролем. Всё ведь под контролем?
У неё был план. Обтекаемый такой, нечёткий, немного сумасшедший, но отдавал отчаянной надеждой и согревал изнутри.
План, который пошёл псу под хвост сразу же на первом пункте — дверь в подвал, за которой располагался подпольный клуб с боями без правил, был закрыт. Кара ещё раз толкнула дверь и озлобленно хлопнула по металлической поверхности. Вместо тренировки она пришла сюда, потратила время, придумывала слова — и зря. Другая бы на её месте ушла, обратилась в семейству Кимов — не откажут ведь, расплакалась бы перед ними и получила деньги за просто так, но Каре это даже в голову не пришло. Взять деньги можно только в долг и у человека, который ими свободно располагает, например, у Криса Ву.

В девять часов по ступенькам спустился лысый мужчина. Он покосился на девушку, что сжалась в углу, чтобы не промокнуть под холодным дождём, и достал ключ.

— Вы не подскажете, как найти Криса Ву? — поинтересовался голос из угла.
Мужчина внимательнее посмотрел на серого забившегося воробышка, явно прицениваясь, кем подобная особа может приходиться Крису.
— А кто его спрашивает?
Имя ничего не значит, а род их отношений слишком не определён, чтобы подобрать какое-то слово.
— Я его знакомая.
— Так позвони ему, — резонно предложил мужчина. — Мне надо клуб открывать. Скоро он и сам приедет.

И Крис приехал. В полночь. У Кары наверное только сердце не замёрзло стоять на улице под дверью, но и оно уже, казалось, покрывалось корочкой льда. Тонкая куртка промокла насквозь, остывающее тело бил озноб, но Кара упрямо сжимала зубы и, обхватив себя руками, чтобы сохранить остатки тепла, ждала.

Крис не узнал её в темноте. Он был, как всегда, окружённый гогочущими друзьями, и Каре пришлось несколько раз окликнуть его, чтобы привлечь внимание до того, как он скроется за дверями.
— Шесть тысяч? — удивился молодой мужчина, окидывая озябшее тело перед собой беглым взглядом. — С чего вдруг?
У Кары был заготовлен текст: она хотела начать издалека, пожаловаться на родителей и надавить на жалость, но надменное лицо Криса явно говорило о том, что ему плевать.
— Мне нужно сто долларов в залог за будущий бой, — выпалила она и замерла.
Крис фыркнул и закатил глаза, демонстрируя усталость от подобных просьб.
— Я похож на банкомат или фонд для благотворительности?
— Заплатишь мне за бой меньше.
— А если ты не придёшь на бой? Мне тебя с собаками искать?
— Я приду.
— Я не даю деньги попрошайкам, — он брезгливо поцокал языком.
— А кому даёшь? — не унималась Кара, помня, что сто долларов очень близко, надо только дожать их обладателя.
Крис замолчал. В его хитром прищуре глаз не иначе сами черти разводили костёр для Кары.
— Я плачу за шоу, — сказал он, гадко ухмыляясь. — Покажешь мне шоу?
— Ты говорил, что такие девушки, как я... не нравятся тебе, — стушевалась Кара.
— Я не собака и на кости не бросаюсь, — согласно кивнул Крис. — Но в клубе могут быть люди, которым нравится тощее тело, — он многозначительно задвигал бровями и сделал шаг вперёд, нависая над девушкой.
— Да пошёл ты! — Кара упёрлась ладонями ему в грудь, отталкивая от себя. — Ты больной извращенец! Почему я вообще рассчитывала на тебя?!
— Потому что тебе больше некому помочь? — предположил мужчина, но всё-таки отступил, выпуская рассерженную девушку из капкана.
— Потому что жизнь — дерьмо, и я обязана в этом барахтаться, — проворчала себе под нос Кара, перепрыгивая через ступеньку, чтобы оказаться подальше от этого подвала и человека.
— Когда тебе нужны деньги? — бросил ей вслед Крис.
Кара остановилась на последней ступеньке.
— Завтра, — честно ответила она.
— Один танец — и сто баксов твои, даже из боя не вычту.
Крис издевается, жалит больно и смакует, наблюдая, как жертва корчится в муках. «Паук», — пришло ей в голову. Паук в человеческом обличье. И нет в этом ничего героического, как в голливудских фильмах, лишь подлость и отвращение.
— Подумай над этим. Решишься — скажи охране, что ты от меня, я их предупрежу, — он подмигнул ей и скрылся за звукоизоляционными дверями.