Туман

Глава 4. Фрэндзона только снится

Я что-то говорила про сны без сновидений? Забудьте. Той ночью мне впервые приснился Эдвард Каллен. В кромешной тьме его сияющая кожа была единственным источником света. Иисус, иди-ка покури вместе со Снайдером, мое подсознание завезло отсылочки покруче. В том же сне я подошла к нему и, заглянув в глаза, проникновенно спросила: Эдвард, дорогой, где ты купил такой классный хайлайтер?»
«Дорогой Эдвард» на мой вопрос не ответил и только закрыл лицо рукой. Плечи его дрожали. Сначала я подумала, что это я его так сильно обидела, но потом поняла, что он так пытался не заржать в голос.

Месяц после этого форсажа на льду выдался херовеньким, будем честны. Когда адреналин полностью сошел на нет, я в полной мере осознала, что вела себя как Бегби в лучшие свои годы, и это осознание тяжело мне далось. Теперь я пыталась вести себя тише воды ниже травы, но судьба моя сказала что-то вроде: «Хули так выпендривалась тогда?» и на целую неделю сделала меня самым популярным человеком в школе.
Тайлер гонялся за мной как жидкий терминатор за Джоном Коннором, и просачивался буквально в каждую щель за тем лишь, чтобы в очередной раз попросить прощения и предложить помощь. Я как могла без мата пыталась убедить его в том, что в этом не было никакой нужды, и что больше всего мне хотелось как можно скорее забыть тот день. Но проще было ему чем-нибудь ебануть, ведь я уже успела убедиться в том, что нормальной человеческой речи он не понимал. Да он даже во время ленча теперь за нашим столом сидел! Надо ли говорить, что у меня кусок в горло не лез.

Почему-то про рыжего никому говорить не хотелось, хотя я и сказала, что не откинулась именно благодаря ему. Джессика, Майк и Эрик в один голос твердили, что увидели его только когда отодвинули «хонду». Что ж, с этим было не поспорить.
Хотелось зубами отгрызть часть его зловещей ауры, которой я в последнее время страшно завидовала, и присвоить ее себе. За ним не ходили толпами и не заглядывали в рот, в сотый раз требуя рассказать, как все случилось. Кстати, в мою сторону Эдвард тоже больше не смотрел.
На биологии он как обычно ютился на самом краю парты и совершенно меня не замечал. Что ж, его обиду вполне можно было понять. Сейчас он наверняка жалел, что вытащил меня из той передряги, поставив под угрозу свою тайну, какой бы она ни была. Мне же хотелось просто еще раз сказать «спасибо» и на этот раз без пассивной агрессии. Просто за то, что я все еще жива и могу шутить свои всратые шутки.