Вторая книга в серии «(Не)Свободные»
❤ Слоган: «Идти вперед или вернуться назад?» ❤
Артур всю жизнь следовал намеченному курсу: учеба - бизнес - семья - дети. Знал ли он, что стоит передвинуть пункты, как линия движения кардинально поменяется... Дв...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Самое трудное на утро после расставания – это найти в себе силы встать. Пробиться сквозь пелену печали и боли, жалости к себе. Безысходность и опустошение, плотно окружившие удушливым туманом, отрезают способность глотать воздух. Как прежде, как это было раньше, до того момента, когда для них распахнули душу.
Для беззаветно любящего сердца достаточно намека, что его вновь хотят оживить, заставить работать на пределе своих возможностей и ощущать его биение. Одно неверно истолкованное проявление заинтересованности – и остановить запущенный процесс окажется затруднительно.
Так устроен человек: раздувает внутри себя едва ли не догоревшие остатки прошлых отношений в надежде получить из чуть горячих углей огонь. Если не такой же, исходный – обжигающий, согревающий, ослепляющий, – то приближенный к нему по мощности. Только надышавшись дымом до режущей боли в легких, понимаешь, что возродить былое пламя невозможно. И обидная, злая, с горьким привкусом правда в другом: костер дымится до тех пор, пока его не зальют водой. Слезами, солеными, безнадежными, льющимися без остановки, бесконтрольно, потому что иного способа борьбы, ответной реакции на токсичные пары организм не нашел.
Энн, зарывшись в одеяле и обхватив колени, сидела на диване в полутемном кабинете. Крупица за крупицей собирала внутри силы, чтобы заставить себя подняться. Тело словно отделилось от души. Не слушалось, не понимало указаний, не хотело подчиняться. Мозг и вовсе, казалось, не способен на восприятие каких-либо команд. Данное Мартину обещание разбилось вдребезги, разбросав повсюду осколки, стоило подсознанию напомнить о том, почему Энн находится не в любимых объятиях, а в цепком, безжалостном захвате собственных чувств. Как в клетке. Маленькой, темной, тесной.
Голова болела от длительных рыданий, горло саднило, будто расцарапали, нещадно искромсали. Не самое страшное. Переживет. Хуже всего ощущать себя разгромленной, разломанной на части, обессиленной.
