"Когда тебя не кормят любовью с серебряной ложки, ты учишься слизывать её с ножей."
- Лорен Иден
- Принцесса Олден, это всего лишь любовный акт между тобой, мной и Луной, - с шуршанием занавески на окне и тенью на полу своих покоев Принц положил рук...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
* * *
У Олден сердце ушло в пятки, а голова раскалывалась от унижения. Её кожа пылала огненным жаром, который обжигал, когда шёлк её платья легко касался лодыжек при каждом шаге. Она подняла нос к небу и проигнорировала яростную дрожь своих костей, которые дрожали от удивления, всё ещё остававшегося от тени, отбрасываемой Принцем Гарри и его непоколебимой гордостью. Олден нашла дорогу к главной лестнице и спустилась по мраморным ступеням, плотно сжав губы. Она не знала, как будет вести себя, не обращая внимания на смущение, которое навлекла на себя, и жар, словно раскаленные угли, обжигающиe её щёки, тоже не могла скрыть.
— Ваше Высочество. — Она пробормотала что-то неловкое в ответ многочисленным служанкам, остановившимся на пути к кухне, чтобы сделать реверанс в знак покорности, и изобразила улыбку, от которой ей показалось, что её пронзила ужасная боль. Она поспешила в противоположный холл, пока искаженные черты её испуганного лица не привлекли внимание дам.
— Принцесса? — Олден прикусила губу, нервно приподняв брови, и медленно повернулась на каблуках, чтобы встретиться взглядом со служанкой примерно её возраста. Её светлые волосы были украшены соломой из амбаров, спутанной, чтобы выразить её тяжелую работу и грязь, которая задерживалась в её локонах и покрывала её кожу, отдельные пряди сияли как золото в солнечном свете, который мирно спиралью проникал через открытые окна. Девушка передвинула тяжелую корзину в руках и, шаркая ногами, чтобы не упасть, остановила Олден.
— Да? — Она закашлялась, повернувшись всем телом к служанке. Олден наблюдала, как небесно-голубые радужки девушки клубятся облаками любопытства, и её интуиция подсказывала, что на языке блондинки назревает вопрос, потому что она уловила от неё тревогу.
— Что вас так взволновало, Миледи?
Олден сказала бы ей, что она видела, как этот бесстыжий зверь, которого она считала младшим Принцем, обнажился в своих покоях, опустил её в место, которое она не считала своим, человек, которого она едва знала, но она погубила бы свою репутацию, и её королевские слова понизили бы его ещё на одну ступеньку.
