Шведский стол из грехов и грязи

22 ярда до патрона

ㅤКровь.

ㅤПовсюду кровь.

ㅤМоре крови.

ㅤНикогда не думала, что в одном человеке может быть так головокружительно много. Все казалось кошмаром, сценой из дешевой мелодрамы, розыгрышем, плохо отрепетированным спектаклем. Но вот я бежала по бесконечному коридору, выделанному под чертов особняк аристократов, и не могла найти выход. Где тот вход, через который я попала сюда? И почему подземка академии выглядит лучше и дороже, чем интерьер моего дома?

ㅤТревога путала мысли, не отделяя глупые от разумных.

ㅤЯ все бежала.

ㅤСтолько комнат, двери которых были открыты, но мне не было нужды заглядывать внутрь. Столько дорогих люстр, слепящих мне слезящиеся глаза. Столько оттенков черного и бордового в одном коридоре!

ㅤЯ бежала так быстро и стремительно, что даже не понимала, куда бегу. Пелена ужаса застилала взгляд, выдергивая из осознанности происходящего, а первобытный инстинкт выживания принял управление моим телом.

ㅤДемиан Лаундер — больное чудовище. Никогда не видела, чтобы кто-либо избивал человека не с яростью или ненавистью, а с наслаждением и удовольствием, какие выражались в каждом его ударе. Я наблюдала ученика Флиттермауса со спины, но даже так в изгибе его плеч, в грациозности замаха, в мощности удара и прерывистом дыхании проскальзывала услада.

ㅤЧеловек, связанный и сидящий на стуле, кричал, стонал и невнятно умолял Демиана о пощаде. Он уже не мог произнести ни слова, лишь с трудом шевелил залитыми кровью губами в немой мольбе прекратить. Демиан слушал, но не слышал. Он бил его вновь, и вновь, и вновь. Костяшки пальцев стерлись, обнажив розоватое мясцо, но это только больше забавляло Лаундера.

ㅤЯ стояла там и с распахнутым ртом смотрела в крохотную щель приоткрытой двери. Однако картина была столь ужасающей и яркой, что мне казалось, будто двери распахнуты настежь. Не помню, когда в последний раз мой пульс стучал в ушах, не помню, когда сердце барабанило в груди, точно бубен, не помню, когда я забывала, как дышать. Но стоило моим глазам наткнуться на подстеленные под стул целлофановые пленки, окрашенные в бордово-алый, и я поняла, что подобного я не испытывала ни разу до сей поры.

ㅤЧеловек с надеждой на помощь взглянул на меня относительно зрячим взглядом, потому как второй заплыл, превратившись в мерзкую шишку.