Симбиоз

Глава 41. Сломанный и потерянный.

Рассветная заря подкралась так же незаметно, как и Дазай, разодетый в одни лишь труселя, подкрался к кровати, на которой Накахара спал сном младенца. Пять утра – самое лучшее время суток: птицы только начинают свои триады, солнце еще холодное, но, будь то природа или город, купающийся в первой заре, по-настоящему прекрасен.

Как же прекрасен в этих лучах, проникающих сквозь прозрачные занавески, Чуя, закутавшийся в одеяло, которое он сладко обнимает теплыми руками. В голове у Осаму были лишь мысли о том, как красив он сегодня, да и всегда. Его оголенные плечи, казалось, светятся своей белизной в золотистом апрельском солнце, а волосы, словно из меди, так вообще, пылают.

Дазай подобрался к нему тихо, чтобы разбудить не сразу. Ему хотелось еще чуть-чуть насладиться его безмятежностью, такой сладкой, что хочется лечь рядом, погладить эти плечи, уткнуться носом в волосы и уснуть до полудня. Но шизофренику сегодня на работу. Конечно, встает он обычно позже, но сон почему-то был чутким всю ночь, из-за чего он многократно просыпался, благо без кошмаров.

Он подобрался чуть ли не вплотную к его лицу и все-таки коснулся плеча теплой ладонью. Накахара даже не почувствовал и не пошевелился, поэтому Осаму нежно поцеловал его в щеку и уголок губ, отстраняясь затем.

Снова ничего.

- Чу-у-уя, - шепнул Дазай ему прямо на ухо, и тот все-таки издал недовольное мычание, начиная некое полусонное шевеление.

- М-м-м... отвали, - он уперся ручками в его грудь, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли погладить.

- Отвалю, как только ты откроешь глазки на несколько минут, - Осаму вновь приблизился, слегка прикусывая возлюбленного за ушко.

- Даза-а-ай, - заныл тот, но, не имея смысла сопротивляться, обвил его руками за шею, притягивая ближе, а затем роняя рядом, укладываясь у плеча, явно решая оставить шизофреника в качестве подушки, – не хочу...

- А чего хочешь? – парень запустил руку в его медные волосы, нежно массируя.

Тот наконец-то приоткрыл свои голубые глаза, которые сразу же обратились к довольному лицу Осаму. Чуя приблизился еще, утыкаясь носом в его шею, а ладонью проводя по теплой щеке.

- Который час? – спросил он, не имея ответа на прошлый вопрос.

- Пять утра.