Подарок на День Рождения

Встреча

 Лето в этом году выдалось на удивление прохладным. И то ли холодный ночной воздух сковывал дыхание, то ли желание дышать стало чем-то аморальным, но Учиха Итачи делал это лишь из той простой и до ужаса банальной причины, что это была основная и совершенно неконтролируемая потребность организма. А, казалось бы, так легко было взять и перестать дышать. Просто закрыть глаза, зарывшись с головой в ночную темноту, укрывшись в тени, словно за спасительным щитом, и уже раз и навсегда забыть о невзгодах и трудностях этого мира. А потому такая фигня, как ненормальная для этих краёв погода, раздражала сильнее, чем если бы с ним сейчас заговорил неприятный ему человек — это, по крайней мере, было куда привычнее... Возвращаясь с очередного задания, Итачи поймал себя на мысли, что ему попросту осточертело всё, начиная с утренней чистки зубов и заканчивая такими поздними возвращениями с чувством, будто он только что искупался в дерьме. А то, что он был в нём по уши, Итачи даже не сомневался. Но сегодняшнюю картину дополняло ещё и то, что во время миссии они потеряли двоих. Ещё трое были тяжело ранены и прямиком доставлены в госпиталь. Он же отделался лишь синяками, царапинами и лёгким испугом за жизни товарищей. На более глубокие чувства уже попросту не оставалось внутренних ресурсов. В конце концов, не к этому ли их готовили едва ли не с пелёнок? Что касалось конкретно его клана, то в семье Учиха было принято подготавливать подрастающее поколение ко всем трудностям профессии ещё с малых лет. Особенно ожидания возлагались на старших детей, что уж говорить о наследнике всего клана, когда все ждали от него в десяток раз больше? Итачи порядком устал от этого сомнительного титула «гения клана», устал от хвалебных рассказов в Академии о нём, устал быть примером для других. По сути, он был убийцей, который уже в столь юном возрасте испытал на себе все тяготы и лишения ремесла наёмника, и по совместительству шпионом семьи в родной деревне. Особенно ему нравилось, как своеобразно его дорогие родственники называли это: связующее звено. Ну, конечно, — звено. А собственное имя надо заслужить... кто бы сомневался... А ещё больно было наблюдать, как двое самых дорогих людей отдаляются от него с каждым днём всё сильнее. Его лучший друг, с которым они вместе росли, вместе завоёвывали своё право голоса на собраниях клана и вместе становились гениями. Но какой ценой? Лишь чтобы стать очередной боевой единицей деревни. Не более. И это было досадно. Лучше не думать об этом с такой горькой иронией. Шисуи отдалялся от него с каждым днём. Непонятные задания, о которых он то ли не мог, то ли не хотел говорить, потом не менее странные отлучки из деревни, а затем и вообще лишь дежурные вопросы при встрече продолжительностью две минуты. Итачи уже устал пытаться что-то изменить, смирившись с тем, что деревня забрала у него лучшего друга и единственную опору, на которую Итачи всегда рассчитывал. И был брат. Маленький глупый мальчик, который всегда пытался добиться внимания своего старшего брата, смотрел на его тренировки с широко раскрытым ртом, считал его примером для подражания, если бы не зависть, так отчетливо проявлявшаяся в его глазах особенно в последнее время. А вообще Саске был удивительным ребёнком, полным противоречий и крайностей. То он важно вышагивал, горделиво задирая носик, то смотрел исподлобья, буравя взглядом тёмных глаз. И, казалось, что сейчас из них вылетит мифическое пламя Аматерасу, сжигая ненавистного маленькому Саске человека. Итачи смирился и с этим, предпочитая держаться от младшего брата подальше, тем самым меньше провоцируя рост этого чёрного комка ненависти в душе его отото. А ведь ему всего лишь нужно было быть отрадой родителей! Итачи, не задумываясь, поменялся бы с ним местами... Ради чего всё это? И вдруг ноги подкосились, отказываясь подчиняться настойчивому голосу разума, что нужно идти домой, встретиться с отцом, рассказать ему всё, выполнить поручения клана... Нужно, нужно, нужно.... Да к чёрту, в самом деле! Он осел на землю, не в силах заставить себя двигаться дальше, закрыл глаза, не замечая, как с языка слетело ругательство, и лишь облачко пара подтверждало, что он всё-таки сказал это вслух. И, как ни странно, стало немножко легче. На душе. А ноги по-прежнему не слушались. Усталость? Вряд ли. Просто он сам загнал себя в угол своими же собственными мыслями. Лучше не думать. Так легче. В темноте неосвещённой улицы он заметил какое-то движение, но даже не потрудился подняться, лишь с отстранённым интересом наблюдая, как мимо прошёл какой-то ребёнок. Вся уникальность ситуации заключалась в том, что время было позднее, и ни один нормальный родитель не выпустил бы ребёнка на улицу в такой час. Кроме того, он шёл как-то странно, то ли прихрамывая, то ли пошатываясь. Да какая разница, собственно. Не хватало ему ещё и это на себя взваливать. Силуэт ребёнка отдалился настолько, что его с трудом можно было различить в общем сумраке, а затем и вовсе исчез. Чертыхнувшись, Итачи поднялся, опираясь рукой о каменную стену дома, и направился следом за ребёнком, но лишь потому, что Учиха понимал, что, если с этим глупым дитём что-то случится, его совесть не заткнётся ещё очень долгое время. Нашёл его Итачи у детской площадки, той, которая была рядом с прудом и на которую почти никто не ходил. Он сидел на скамье. Мальчик. Наруто Узумаки. Прекрасно! Итачи уже собирался уйти, как заметил, что в руках джинчуурики что-то блеснуло. Кунай. Ну конечно, ему не отделаться от своей совести, если этот монстр подумает сейчас пойти и прирезать кого-то. Проведут расследование, узнают, что он был поблизости и ничего не сделал... Итачи подошёл ближе, но, кажется, Наруто его даже не заметил. Мальчик был весь в грязи и дорожной пыли. На коленке красовался здоровенный синяк ало-фиолетового цвета. На руках ссадины и многочисленные царапины. И где он умудрился так покалечиться? — Что ты делаешь? — всё же не выдержал шиноби, когда рука мальчика как-то странно дернулась и начала подниматься. Мальчик слетел со скамейки и, задрожав, словно листочек на ветру, выставил перед собой оружие, считая, что это будет самым надёжным против любого противника. — Не подходите! — крикнул Наруто. Кунай в детских ручках дрожал, а глаза мальчика лихорадочно блестели целой гаммой непонятных эмоций, настолько неразборчивых, что Итачи не мог понять, что двигало ребёнком, когда он решился выставить против АНБУ кунай и тем более не опустить оружие, когда он узнал в человеке перед ним представителя отряда элитных шиноби. На грязных полосатых щеках виднелись совсем свежие дорожки слёз, и, пожалуй, это заставило кровь вновь прилить к ногам Итачи, руки вновь стали слушаться, а мысли в одну секунду приобрели чёткость и ясность: он должен забрать у Наруто кунай, иначе случится непоправимое. Лёгким движением, почти ленивым, он выбил оружие из рук мальчика, отбросив то далеко в сторону. Наруто тоненько взвизгнул, отпрянув от незнакомца, но споткнулся о собственную ногу и наверняка бы встретился затылком с торчащим из земли камнем, если бы Итачи не удержал его за руку. — Осторожнее, — почти ласково, если такое слово вообще можно применить к людям с фамилией Учиха, посоветовал брюнет. Узумаки окинул этого странного типа недоверчивым взглядом, затем фыркнул и отдёрнул руку. — Спасибо, — буркнул он, усаживаясь на скамейку. — Зачем тебе нужен был кунай? — спросил Итачи почти сразу. Мальчик покосился на Учиху, сжав челюсти, будто злился, но упрямо отвернулся грубо бросив: — Не ваше дело. Итачи вздохнул. — Ты прав. Не моё, — легко согласился он. Конечно, всё не могло быть так просто. Шиноби присел на другой край скамьи, заставив Наруто заинтересованно покоситься в его сторону, но юный гений даже не обратил внимания на это. Или же сделал вид, что не заметил. — Я Учиха Итачи, кстати, — как бы между прочим представился он. Всё же повернув голову в сторону мальчугана, Итачи натянул на лицо вежливую улыбку. — А как зовут тебя? — Наруто... Наруто Узумаки, — ответил блондин в лёгкой растерянности. — Мне кажется, Наруто, что сегодня не слишком подходящая ночь для прогулок, не думаешь? В голубых глазах промелькнуло любопытство, и он уже откровенно разглядывал незнакомца, ах, нет, Учиху Итачи, вовсе не стесняясь. Тем не менее, на вопрос мальчик так и не ответил. — Что с тобой случилось, Наруто? Кто тебя обидел? Вопрос прозвучал неожиданно даже для него. Но ещё раз бросив взгляд на потрёпанный вид ребёнка, Итачи и сам не успел понять, как быстро слова слетели с его губ. Но судя по широко распахнутым глазам Наруто, Итачи попал в цель. — Никто! — поспешил заверить собеседника Узумаки, но тут же понурил голову и снова отвернулся. — В увечьях нет ничего постыдного, Наруто. Стыдно должно быть тем, кто их нанёс тебе. — Откуда вы?.. — воскликнул блондин, но Учиха приложил указательный палец к своим губам. — Тсс... Не кричи. Прости, если ошибся в своих предположениях и тем самым задел тебя. Наруто на секунду закрыл глаза, с трудом сдерживая слёзы. Он совершенно не понимал, почему вдруг захотелось плакать. Может, потому что он вспомнил, как его били мальчишки, а девчонки вдогонку бросали едкие комментарии, или же оттого, что этот странный тип отнёсся к нему не как к монстру, а как к человеку, да ещё и извинился перед ним за уязвлённое детское самолюбие? Детские плечики едва заметно поднялись вверх. Сдерживал ли Наруто таким образом слёзы или просто хотел закрыться от незнакомца, избрав для этого столь странный способ, Итачи не знал. Потом его плечики вздрогнули, и мальчик мелко задрожал. А ночь действительно была холодной. Итачи поднялся, лёгким движением снимая с себя куртку, и тёплая ткань с едва слышным шорохом опустилась на плечи блондина. Наруто вздрогнул. Резко вскинул голову, с плохо скрываемым удивлением посмотрев на этого Итачи, стоявшего в полоборота к нему, сунув руки в карманы и что-то пытаясь отыскать в звёздном небе тяжёлым усталым взглядом. Наруто соскользнул со скамьи, придерживая ворот куртки, чтобы та не упала с плеч. Ткань всё ещё сохраняла в себе запах своего хозяина, всё ещё была согрета теплом его тела, и Наруто никак не мог понять, какие чувства эти новые ощущения вызывают в его душе. От переизбытка эмоций он готов был расплакаться, но лишь привычка всегда и ото всех прятать свои переживания заставила Наруто крепко зажмуриться, не позволяя не единой слезинке упасть. — Спасибо, — сказал Наруто, и дрожащий от волнения голос выдал его с головой. Но Итачи лишь по-доброму усмехнулся, поворачивая голову к мальчику, и тепло ответил: — Так ведь лучше, правда? Повисло молчание. Лишь нестройный хор цикад в высокой траве нарушал эту тишину. Но их стрекотание уже не было столь оживлённым, что говорило о том, что близится рассвет. Пора было возвращаться в реальность, но... — Где ты взял кунай? — спросил Итачи, осторожно положив руку на плечо мальчика, и легонько подтолкнул к тропинке. Немое предложение вернуться, на которое Учиха не планировал получить согласия, тем не менее было воспринято с молчаливой покорностью. — В лесу нашёл, ну, в том, который с ловушками, — доверительно сообщил Наруто. — Я этот лес как свои пять пальцев знаю, каждую ловушку. Мальчик широко улыбнулся, радуясь, что и у него нашлось то, чем можно гордиться. Но Итачи сильно сомневался, что в столь юном возрасте ребёнок, у которого не было родителей-шиноби, мог по доброй воле тренироваться в лесу, куда пускали тех, кто уже получил ранг геннина. — Ты тренируешься там? — всё же решился спросить Учиха, почему-то затаив дыхание, ожидая ответа. А услышав его, что-то неприятно сжалось внутри. — Нет, прячусь... Понятное дело, от кого мальчик там прячется и сколько раз он должен был попадать в разные ловушки, чтобы выучить расположение каждой. Непонятно было только одно — куда смотрели Старейшины, которые, по идее, должны были заботиться о мальчике и делать всё, чтобы он ни в чём не нуждался и был счастлив?.. — Я не хочу жить... — почти одними губами прошептал блондин, но Итачи всё-таки разобрал невнятный шёпот. Он резко остановился, а по спине невольно пробежал холодок. Вдруг всё стало ясно: и зачем Наруто понадобился кунай, и для чего тот вышел из дома так поздно ночью и отправился туда, где даже в дневное время люди бывали нечасто... Но он искренне не понимал одного: как нужно было довести маленького ребёнка, чтобы у того появились суицидальные мысли? Он не знал, что делать. Какие слова найти, чтобы убедить Наруто, что подобные мысли в его возрасте недопустимы, что всё изменится? Но дело в том, что Итачи не был уверен в этом. Зная, как жители деревни относятся к мальчику, вряд ли ситуация изменится в лучшую сторону, по крайней мере, не в ближайшем будущем. Но и оставить ребёнка в таком состоянии Итачи тоже не мог, а потому его нужно было как-то отвлечь. Рука, всё это время лежащая на плече блондина, сжалась сильнее, и Итачи уже более уверенно повёл мальчика в сторону деревни. — Могу я попросить тебя кое о чём? — Да... Наруто был удивлён. Впервые к нему обращались с просьбой помочь... Хотя сегодня так много было «впервые»... А не сон ли это? Блондин легонько себя ущипнул и чуть сморщился, когда почувствовал боль, чем вызвал улыбку Итачи. — Видишь ли, я плохо справился со своей миссией и дома мой отец будет меня ругать. Не мог бы ты позволить мне переночевать у тебя? — заметив недоверие во взгляде малыша, Учиха поспешил добавить: — Конечно, если ты против моего присутствия в твоём доме, я не стану настаивать. — А, нет, конечно... Я не против. Только у меня дома не убрано. — Это не страшно. От прежнего подавленного настроения не осталось и следа. Вместо боли и невыносимого одиночества во взгляде появились озорные огоньки, а счастливая улыбка придала лицу блондина то неповторимое детское очарование, которое вызывает в душе умиление. У Итачи же что-то ёкнуло в сердце от этой улыбки. Как же мало нужно было этому ребёнку для счастья! И тогда Итачи стало его по-человечески жаль. В один момент его собственные проблемы вдруг показались такими мелкими и незначительными. Да как он вообще смеет жаловаться на жизнь, когда у него есть отец, мать, брат, клан! Им все гордятся, любят его, пусть по-своему, пусть часто обделяют заботой, но у него есть поддержка, есть опора, есть то, ради чего он живёт. А что есть у этого ребёнка? Ничего. Но, несмотря на всё это, он борется. Один, против всего мира, никому не жалуясь и ни у кого не прося помощи. Учиха невольно сравнил Саске с Наруто. Две параллельные прямые, не имеющие ничего общего, кроме, пожалуй, возраста. Даже внешне они были разными, как день и ночь. Возможно, встреть он Наруто в другой ситуации, днём, то Итачи не обратил бы на него внимания, но жизнь любит подкидывать эдакие сюрпризы. Как знать, может, сама судьба свела их сегодня вместе. Наруто бежал спиной вперёд, то и дело смотря на Учиху, будто пытался как следует запомнить его лицо, хотя в глубине души понимал, что если они ещё увидятся, то тот, скорее всего, сделает вид, что Наруто просто-напросто невидимка и его не существует. А Итачи шёл неторопливым шагом, внимательно слушая, что ему рассказывал Узумаки. А говорил он о многом, начиная с рамена и заканчивая мечтой стать Хокагэ. Стать Хокагэ, чтобы его признали... Достойная мечта, но о причинах такого выбора лучше не думать... Дома у Наруто действительно был ужасный беспорядок. Пока блондин возился с чем-то на кухне, Итачи открыл шкаф, в котором кроме синего свитера, тёплых брюк и зимних ботинок ничего больше не было. И у всего вид был настолько старый и потрёпанный, что Итачи просто не понимал, как это вообще можно носить! Он закрыл шкаф и сел в одно из старых кресел, противно скрипевших при каждом движении, как раз тогда, когда Наруто вернулся с чаем. Было видно, как мальчик волновался, но в этом не было ничего удивительного. Должно быть, он впервые принимал в своём доме гостей. Хотя, по правде сказать, назвать это здание домом можно было с большой натяжкой. И в очередной раз Итачи удивился, как у Сандайме хватило ума поселить мальчика в подобном месте. Здание было всё перекошено, обшарпанные стены потрескались, пропахли сыростью и плесенью, а наружная лестница, которая вела к квартире Узумаки, так вообще держалась на одном честном слове и не сегодня, так завтра грозила обрушиться. Да и квартира производила удручающее впечатление. Холодная, грязная, сырая и неуютная. Нет, ну, правда, Наруто ребёнок и не будет здесь убираться. Готовить он тоже не умел, а потому покупал уже готовую вредную пищу вроде рамэна. Да и печенье, которое мальчик принёс к чаю, было уже старым, да и изначально сомнительного качества. Итачи ел исключительно из вежливости, дабы не обидеть Наруто, хотя на задворках сознания возникла мысль, что завтра он изрядно пожалеет о своей не вовремя проснувшейся доброте и весь день промучается болью в животе из-за этого. Но ради счастливой детской мордашки можно было пережить и это. А для Узумаки, наверное, этот день стал полным впечатлений и большого количества событий, потому что мальчик уже вскоре задремал, свернувшись клубочком в кресле. Итачи как можно тише, чтобы кресло не скрипело, поднялся, собрал посуду, отнёс её на кухню и даже помыл, сомневаясь в том, что Наруто додумается сделать это сам. Потом он вернулся, осторожно поднял мальчика на руки и отнёс в кровать. Судя по всему, блондин настолько устал, что даже не проснулся, лишь что-то пробурчал сквозь сон, а затем вновь затих. Учиха ещё раз взглянул на мальчика, не понимая, почему рядом с этим ребёнком ему вдруг стало так спокойно и даже все мысли, тревожащие шиноби на протяжении долгого времени, ушли. Но стоило ему вновь шагнуть в ночную тишину улиц, как мысли и переживания обрушились ему на голову тяжёлым потоком. Голова разболелась. Снова хотелось скрыться где-то, посидеть в одиночестве, чтобы никто не беспокоил, не указывал на недочёты его тренировок и работы. Ему просто нужно было пару часов, чтобы привести мысли в порядок, смириться с неизбежным и вернуться в жестокую реальность. Трудно, правда. В последнее время Итачи с трудом заставлял себя вернуться в квартал Учих, но ноги сами несли его к дверям родного дома. А куда, собственно, было ещё идти? Маленький оазис, что он открыл для себя сегодня, навряд ли вновь примет такого гостя, как он. Возможно, проснувшись, Наруто посчитает свою прогулку и новое знакомство лишь сном. Одним из тех, что стоит поскорее забыть. Итачи очень надеялся, что так оно и будет. А ещё стоит проинформировать Старейшин, чтобы лучше присматривали за джинчуурики, дабы подобных ситуаций больше не допускалось. Он внезапно остановился, издав едва слышный смешок. Куртка с гербом клана Учиха так и осталась висеть на спинке стула в комнате Наруто...

Примечание:
Охае, народ!
Это новая книга. В ней будет 39 глав. Многим уже давно, как я заметила зашел этот пейринг и я решила, выложить еще одну найденую книгу по ИтаНару.
Жду ваши комментарии и оценки по этой главе и по следующим тоже.

Ваша Lizzka_Potter