День: 1558; Время: 20
— Наконец-то тебя отпустили.
Смешок.
— Слишком беспокоилась обо мне, чтобы заснуть, да, Грейнджер?
— Тешь себя надеждой. Я обдумывала месть.
— М-м, — он явно впечатлён. — Поделишься?
— Так значит, время делиться?
Малфой знает её слишком хорошо. Он понимает, что она перешла черту игривости и пустых угроз, потому что сам Драко хранит молчание. Его ремень бряцает, слышится шорох одежды, хотя Малфой ещё не лёг.
— Почему им потребовалось пять часов на то, чтобы тебя освободить? — и наверняка он догадывается, что на самом деле Гермиона имеет в виду: «О чём вы с Гарри мне не рассказываете?»
— Они потратили на это минут двадцать.
— О.
— Мы с Поттером решили выпить.
Глядя на прикроватную тумбочку, Грейнджер моргает три раза подряд.
— Серьёзно?
Драко весело хмыкает, и матрас прогибается под его весом.
— Серьёзно. В другой части дома.
Она сердито смотрит на него.
— Ты пробыл здесь уже пять часов? — спрашивает Гермиона, но чувствует, что это звучит чересчур навязчиво — будто ей слишком необходимо его присутствие, и поэтому добавляет: — Это... — странно, — хорошо.
Малфой усмехается, и Грейнджер размышляет о том, может ли он теперь читать её мысли, раз уже побывал в её голове. Потом задумывается: о чём же они разговаривали с Гарри, если всё, что их объединяет, это она, Гермиона, и война, а говорить о войне ни один из них не любит? О Боже. Она искренне надеется, что, войдя в роль старшего брата, Гарри не наговорил Малфою ничего такого.
— Я пока не определился: Поттер раздражает меньше, будучи пьяным, или просто мне с ним проще общаться, когда я нетрезв.
Они провели вместе несколько часов. Такое случилось впервые? Или им просто надо было что-то обсудить, а затем они поговорили об операции, чтобы постараться потом выкинуть это из головы?
Сейчас Малфой не пытается от неё дистанцироваться. Интересно, дело в алкоголе? Гермиона ошибается? Драко просто не видит в этом необходимости?
