Упадок и Возрождение Будущего

Добби предупреждает об опасности

— О, только не об этом, — прошептал Гарри. Игнотус переглянулся с Годриком, и сделали вид, что не слышали шёпот Гарри. Мадам Боунс продолжила чтение:
— Не подумайте, что знакомство с вами мне неприятно, — поспешил Гарри утешить эльфа. — Но не могли бы вы… объяснить мне… э-э… цель вашего посещения.
— Да, сэр. Конечно, сэр. Добби пришел… это трудно выразить… Добби не знает, как начать…
— Садитесь, пожалуйста. — Гарри указал на кровать.
И тут, к его ужасу, домовик разразился громкими рыданиями.
— Садитесь! — голосил он. — Никогда… никогда еще…
Разговор внизу явно застопорился.
— Простите, пожалуйста, — прошептал Гарри, — я не хотел вас обидеть.
— Какая обида! — задохнулся эльф. — Никогда еще ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть…
— Да тише вы, — взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица.
— Неужели родовой домовик Поттера? — спросил кто — то из Рейвенкло.
— У моей семьи были домовики? — только сейчас Гарри начал понимать что о своей семье ничего не знает.
— Ранее род Поттер был одной из самых больших колоний домовиков, когда погиб последний лорд Поттер, замок уснул, а Джеймс был лишён права на титул лорда, — рассказывал Сириус.
— Тогда почему Сириус ты ничего не рассказал о моей семье?!
— Директор Дамблдор посчитал, что не нужно тебе лишний раз бередить рану про родителей, и я считаю он прав, пока я твой крёстный ты ничего более не узнаешь, пока не позволит директор,  — жёстко сказал Сириус. Гарри посмотрел на Годрика и Игнотуса и обратился:
— Раз вы мои опекуны поможете мне стать достойным своих родов?!
— Мадам продолжайте читать:
— Добби обязан наказать себя, сэр, — произнес домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. — Добби сказал плохое о своей семье, сэр…
— О своей семье?
— О своих хозяевах, сэр… Добби — домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье…
— А они знают, что вы сейчас здесь? — полюбопытствовал Гарри.
— Нет, сэр. Конечно нет! — воскликнул эльф, и его всего передернуло. — Добби придется сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей. Если они когда-нибудь об этом узнают…
— А разве они не заметят, что вы подвергаете себя наказанию?
— Добби сомневается в этом, сэр. Добби все время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит…
— Почему же вы не бросите их? Не убежите?
— Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин даст ему вольную. А эта семья никогда не даст вольной… Добби будет служить ей, пока не умрет.
— А я думал, хуже моей участи нет. И всего-то пожить здесь еще месяц! — нахмурился Гарри. — Да маглы — ангелы по сравнению с вашей семьей. А не может ли кто-нибудь помочь вам? Хотя бы я?
— Значит домовика подослали, — сказала Моргана.
— Только меня волнует кто посмел? — резко сказал Кадмус.
— Это было для того чтобы Гарри отчислили из школы, или чтобы домовик его хорошенько подставил… — сказала Хельга.
— Это варварство, как можно издеваться над домовиками?! — начала свою лекцию Гермиона.
— Твоего мнения никто не спрашивал грязнокровка, — сказал необдуманно Драко.
В зале наступила тишина, встал Мерлин и Кадмус направились в сторону светловолосого семейства:
— Представьтесь, молодой человек, — с ледяным спокойствием спросил Мерлин.
— Драко Люциус Малфой, наследник рода Малфой.
— Наследник Малфой, вы изучали родословную девушки Гермионы Грейнджер?
— Нет сэр,
— Вы точно знаете что она незаконнорожденая?
— Нет сэр.
— Тогда в чем причина что вы её так называете?
— Она из маглов, её родители маглы, а они не достойны жить в магическом мире, только чистая кровь… — начал гордо говорить Драко, но заметив что Мерлин и Кадмус очень недовольны, он решил поискать одобрения у Салазара Слизерина.
— А, теперь послушай меня внимательно, лорд Арманд Малфой, если в течение трёх дней твой потомок Драко Люциус Малфой не извинится перед потомком моей жены я объявлю всему роду Малфой Вендетту! Магия мне в свидетели! Да будет так! — закончил произносить речь Кадмус.
— Услышано! Да будет так! — произнес монотонный голос!
Драко сел на место весь красный, Люциус и Нарцисса Малфой были в ужасе, из-за глупых высказываний их род под ударом. Гермиона тоже была шокирована происходящим, но была и довольна наказанием для Драко.
Кровь горячей волной залила щеки Гарри.
— Разговоры о моем величии просто чушь, — сказал он. — Я даже не самый лучший в классе у нас в Хогвартсе. Лучше всех учится Гермиона. У нее…
Гарри не мог продолжать: он вспомнил Гермиону, и у него кольнуло в груди.
— Гарри Поттер скромен и смиренен, — почтительно произнес Добби, его круглые глаза так и сияли. — Гарри Поттер не хвастается победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть.
— Над Волан-де-Мортом? — спросил Гарри. Добби зажал ладошками торчащие уши и взвыл:
— Не произносите это имя, сэр. Умоляю, не произносите!
— Простите, пожалуйста, — поспешил принести извинение Гарри. — Я знаю, многим оно не нравится. Мой друг Рон…
Он опять замолчал. И это имя причинило боль.
Добби подался вперед. Глаза у него горели ярче автомобильных фар.
— Добби слыхал, — хрипло произнес он, — что Гарри Поттер ещё раз встретился с Тёмным Лордом. Всего несколько недель назад… И Гарри Поттер опять спасся.
— В наше время род Грейнджер лучший в чарах, им ровню составляет только рода Блэк и Певерелл, остальные для них слабоваты, — сказала Ровена смотря на девушку.
Аннабель Грейнджер — Певерелл с улыбкой вспоминала как они с Кадмусом проводили время на дуэлях.
— Гарри видно очень по вам скучал, берегите его дружбу, — мило сказала Хельга.
— О, какой встрече говорит домовик? — спросил министр магии.
— Если говорить коротко то ваш директор школы Альбус Дамблдор на первом курсе спрятал философский камень в школе, был тролль, шахматы, яды, и да чуть не забыл кто такой умный посадил дьявольские силки? — спросил Антиох.
Профессор Стебль покраснела, но ответила:
— Директор сказал что нужна защита, вот и я посадила.
— В принципе я с вами согласен, тогда нужно было усилить их чарами, верно Хельга?
— Да, давайте читать, с профессором Стебль я поговорю отдельно.
— Интересно, почему министерство магии об этом ничего не знает, — пробубнил министр.
— По-по-почему? — Гарри от неожиданности стал заикаться. — Я должен ехать в школу. Учебный год начинается первого сентября. Я только и живу этой надеждой. Вы не представляете себе, что мне приходится здесь терпеть. Я здесь всем чужой. Мое место в вашем мире. В школе волшебников.
— Нет, нет, нет! — Добби так сильно замотал головой, что уши заколыхались. — Гарри Поттер должен оставаться там, где он в безопасности. Великий, несравненный Гарри Поттер — всеобщее достояние. В Хогвартсе Гарри Поттеру грозит страшная опасность!
— Какая опасность? — еще больше удивился Гарри.
— Существует заговор. В Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, — прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом. — Добби проведал об этом уже давно, сэр, несколько месяцев назад. Гарри Поттер не имеет права ввергать себя в пучину бедствий. Он всем очень нужен, сэр!
— Какие еще кошмарные вещи? — напрямик спросил Гарри. — Кто их затевает?
— О, как интересно получается, школа которая обязана защищать, обучать теперь  приносит одни несчатья, — сказала Моргана.
— Ты же понимаешь, Моргана, что все спланировано, и домовик получил приказ хозяина, если бы он ослушался то магия его испарила.
— Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто еще мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор?
— Да, конечно, — кивнул Добби. — Альбус Дамблдор самый великий ректор в истории Хогвартса. Добби это знает. Добби слышал, что могуществом Дамблдор не уступал Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже когда тот был в самой силе. Но, сэр, — перешел Добби на энергичный шепот, — есть враги, которых Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник…
— А с чего вы взяли что Дамблодар светлый маг? — спросила Хельга.
— Истинных светлых магов в этом судебном зале всего навсего три, а новой крови достаточно, у многих есть предрасположенность к светлой магии, тот же Гарри Поттер. Он родился истинно темным магом, а имеет предрасположенность к светлой. Вектор можно в течение жизни поменять, но не свое магическое ядро.
— Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нем… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр…
Но Гарри не слушал. Он рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся.
— Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернется в Хогвартс. Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу.
— Ни за что! — отчеканил Гарри. — Немедленно отдайте письма моих друзей!
— Так знайте, сэр, — печально проговорил эльф, — Добби придется прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет.
И не успел Гарри опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице.
— Кто знает где этот домовик? — спокойно спросила Моргана.
— Он сейчас в Хогвартсе, — ответил Гарри.
— Ну да ладно, мы уладим с ним этот вопрос, и на будущее, если ты Гарри или кто то из других учеников захотите не приехать в школу, то имейте ввиду что надев шляпу вы подписали контракт на обучение полных пять лет до сдачи главного экзамена, нарушение контракта влечет с собой откаты, за этим следит сама магия. — Рассказала подробно Ровена.
«Дорогой мистер Поттер!
Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации.
Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приемы чародейства. Еще одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С).
Также напоминаем, что любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества (простецы), является серьезным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов.
Счастливых каникул!
Искренне Ваша,
Муфалда Хмелкирк
Отдел злоупотребления магией
Министерство магии».
Гарри кончил читать и сглотнул комок в горле.
— Ты почему не сказал нам, что тебе запрещено колдовать вне школы? — обрушился на Гарри дядя Вернон — в глазах у него плясали взбесившиеся светляки, так, во всяком случае, показалось Гарри. — Скажешь, что просто забыл… вылетело из головы
— А, где разбирательство?
— Где доказательства того, что именно Поттер колдовал? Мало ли кто у него дома из волшебников был?
— Или магия домовика сильно похожа на магию мага?
— Я выполняла приказ, — съежилась Муфалда.
— Чей?! Чей приказ?! — не переставал давить Игнотус Магией.
— Не могу сказать, клятва, — женщина сильно расстроилась, её еле отпоили настоем из трав.
Гарри открыл глаза. В комнату лился лунный свет. Кто-то действительно глядел на него в зарешеченное окно; лицо в веснушках, рыжие волосы, длинный нос.
Ну конечно, это был его лучший друг Рон Уизли.
— Это ужасно, — произнесла Хельга.
— Хельга это чудо в перьях нас же слышит? И понимает?
— Да, Годрик что ты хочешь сделать?
— После того, как он побудет Этим, я его превращу в домовика в клетке и без подпитки магии на час.
Ученики не могли поверить тому что слышали, а учителя не понимали как ранее не замечали, что Поттер худой и немного зашуганный. Директор школы думал как бы выйти из этого чистым, он искренне считал что во всем виноват только Том Реддл.

1732