Хроники Эхона: Лед и скалы

22. Образы тьмы

Эмануэль всегда любил семейные чаепития. Для него они были лучшим способом справиться с напряжением и хоть ненадолго убежать от удушающего чувства ответственности.

Сидя с братьями и матерью в беседке на солнечной стороне Фаролинда принц чувствовал, что оживает. Теплый чай, ягодный аромат которого идеально вплетался в окутавший сад запах роз, камелий и лилий, и прыгающие по столу солнечные зайчики заставляли улыбаться. Спокойный голос матери, отвечающей неумолкающему Лиуру, успокаивал истерзанные нервы.

Они давали Эмануэлю понять — он дома. Здесь он мог побыть слабым любимчиком семьи, а не элементалем камня, ответственным за жизни десятков подданных.

Подставив лицо солнечному свету, парень слегка сжал пальцы на горячих боках чашки.

— Эми, зайчик мой, будешь еще печенье?

Тепло взглянув на сына, леди Гвинея подтолкнула к нему небольшую фарфоровую тарелку с печеньем. «Крето!» — про себя восторженно вздохнул принц. Эти небольшие кругляши с ягодным джемом и вишенкой в центре были его любимым лакомством. И принц прекрасно знал, что мать заказала их у поварих специально для него. Ни Юлиус, ни Лиур не были особыми любителями кретов. Улыбка его стала еще шире. Печенье легко легло в ладонь.

Лазурно-голубые глаза леди Гвиней наполнились нежностью.

— Спасибо, мам.

— А мне можно, мамуль? — спросил Лиур, потянувшись к тарелке.

— Солнышко мое, конечно! Скажи потом «спасибо», и я смогу отойти к Богам с миром, понимая, что мой сын наконец научился спрашивать, а не просто брать, что хочется.

Дружный смех прокатился над беседкой. Леди Гвинея скромно прикрыла рот ладонью и чуть опустила голову, позволив расплетенным темным волосам упасть на лицо, скрыв лукавый блеск ее глаз. Юлиус фыркнул себе под нос. Ну, а Лиур, как и ожидалось, ухватил печенье и, словно грызун, разом запихал его себе в рот. Когда он повернулся к младшему брату, с трудом шевеля челюстью, не сдержался уже и Эмануэль. Заливистый смех согнул его, едва не заставив смахнуть со стола чашку.

— Фефо фы... Кха!

Попытка Лиура обиженно надуться оказалась разрушена, когда он подавился. Чтобы откашляться парню пришлось дожидаться помощи Юлиуса. Ожидать чего-то хорошего от него не стоило. Да оно и не произошло. Юлиус так дал брату по спине, что тот сморщился и чуть не впечатался лбом в стол, отчего пряди его недавно покрашенной в красный челки упали на не менее красное от натуги лицо.