Хроники Эхона: Лед и скалы

4. За гранью падения

«Не боишься, что к тебе вернется за твой отказ?» Пожалуй, эти слова Генриха-Ясона Вайсе стали пророческими.

Лилит и Эдмунда спасли. Отряд сил Фартона подоспел достаточно вовремя, чтобы два подростка не околели в вымерзшем доме. С ним даже приехал лекарь. И только Генрих действительно оказался фантазией угасающего сознания — ни разу за долгий путь девушка больше не увидела его лица. Зато отряд вылечил Лили и забрал ее и брата из превращенных в сад ледяных скульптур остатков деревни. Они даже привезли их в Шинаен — в приют для жертв войны при королевском дворе. Однако на этом удача вновь отвернулась от окончательно осиротевших и потерявших все брата и сестры. Бумеранг отказа нагнал их и ударил так сильно, как только смог, лишив Лилит всякой веры в Богов и даже в жизнь.

Усталая и злая, Лили из последних сил вползла в комнату и первым делом обрушилась на кровать, уткнувшись носом в подушки. Сил не осталось даже на то, чтобы перевернуться. Зато в кармане тихо звякнули несколько тоний — серебряных монеток среднего достатка, не очень почитаемых, но способных обеспечить своему обладателю хотя бы пару дней относительной сытости.

— Лили, великие Боги, с тобой все в порядке? — нагнал ее угасающее сознание голос Эдмунда.

Девушка только невнятно пробурчала в подушку «все хорошо». Но хорошо, конечно, не было.

Шинаен оказался не просто большим, шумным и грязным городом, но нищей и уродливой образиной, в пределах которой выжить было той еще задачкой. Загаженные и запыленные улицы, потускневшие без ремонта фасады домов, карманники и мошенники тут и там, вечно растущие на все цены и скупая зарплата даже за самый тяжкий труд — Шинаен не жил, а доживал свой немалый век бедно, плохо и грязно. Слава Богу Фартона, Рату, приют давал своим постояльцам бесплатные услуги стирки и скудную, но дешевую еду. В остальном же все было так ужасно, как только могло.

С кошмарного происшествия в Лахоре прошло два месяца. Два тяжелых, мучительных месяца, в которые Лилит спала урывками, мучилась от кошмаров и никак не могла прийти в себя. Девушка устала. Некогда крепкая и сильная, она осунулась и истощала. Ее крепкие руки стали тонкими и слабыми, под потускневшими голубыми глазами пролегли темные круги, и даже золото волос покрылось серой пылью шинаенских улиц.

Лахор сдали внезапным союзникам Кальсота — империи Лань, что находилась за Нулийским перешейком. Сил сражаться с новым противником у страны не осталось, поэтому она покинула северные леса без боя, оставив на разграбление и растерзание все, что осталось от немногочисленных деревушек в той области. Страна катилась прямо в чертоги тьмы. Война забуксовала, южный фронт замер в ожидании новых боев. Последних боев, ведь ни сил, ни средств на поддержание усыхающего трупа некогда великой империи уже не осталось.