Спазм

Часть 5.

Гермиона покрутила головой, разминая шею, и расслабленно потянулась после финальной точки длинного эссе по зельеварению. Пятничным вечером в библиотеке было мало учеников. За окном небо окрасилось в сумеречные розовые оттенки, подсказывающие, что завтра погода опустится на градус ниже, но Гермиона всё равно посмотрела вдаль с благоговейным чувством прекрасного завершения идеальной недели. Нежно улыбнулась, свернув пергамент, который нужно было сдать через две недели. Она всё делала наперёд. Всегда. Гермиона ощущала себя вдохновленной первогодкой, не ожидая заранее такой радости от возвращения к учебе. Гарри был спокоен и счастлив, а Рон заметно повзрослел и усердно старался учиться. Гермиона размышляла, предполагая — он делал это из-за неё или его изменила смерть брата…

Знакомые ей люди редко менялись так быстро. Обычно это происходило из-за долгого переосмысливания жизненных принципов или вследствие постоянного давления внешних факторов. У Рона это случилось на второй день после приезда в Хогвартс. Гермиона удивилась, обнаружив его ранним утром в библиотеке, а он мило улыбнулся и сказал, что хочет быть её поддержкой не только как друг, но и как надежный парень с прочным плечом. Гермиона мгновенно растаяла от такой искренности и присела рядом, тихонько подсказывая ему нужные термины для подготовки к урокам, однако чуть позже, проанализировав его высказывание, она пришла к выводу, что могла бы и сказать про ненадобность прочного плеча в силу своей хронической самостоятельности. Но она промолчала, по-женски рассудив, что Рон хотел сделать ей приятное. К тому же учеба никогда не являлась лишней, поэтому она надеялась, что его запал сохранится до выпуска. Единственное, что терзало совесть, это поспешный ответ на его признание. Они только начали строить отношения, про любовь говорить слишком рано. Гермиона отвлеклась от светлого образа своего парня. Аккуратно собрала учебники в сумку и направилась к выходу, но, как только достигла поворота за стеллажом, то плавно затормозила и слегка нахмурилась. Посмотрела вокруг. Группа когтевранцев, несколько пуффендуйцев, две слизеринки. Она не знала, почему вдруг почувствовала — что-то не так. Вот иногда так бывает, когда долго не замечаешь привычной рутины, а потом вдруг осматриваешься… и её нет. Гермиона пожала плечами. Наверное, это остаточные рефлексы после года блужданий по лесам, где всегда нужно было держать ухо востро. Огляделась ещё раз и застряла взглядом на пустой парте, которая расположена прямо пропорционально её постоянному местечку у окна. Да, не она одна любила постоянство. Случайно получилось, что Гермиона приметила одного слизеринца, который всегда сосредоточенно учился именно на этом месте на протяжении всех курсов. Между их столами был прямой обзор, и Гермиона иногда посматривала на него, когда расправляла плечи от длительного письма, но слизеринец ни разу не встретил её взгляд. Гермиона вздернула подбородок и продолжила путь к выходу. Конечно, таким, как Теодор Нотт, было плевать на магглорожденных. Гермиона всегда относилась к подобным стереотипам с неприязнью и мысленно поаплодировала новому преподавателю по защите от темных искусств за отличную лекцию в среду… *** Профессор Рой оказался бывшим аврором, который многие годы прожил в Канаде, участвуя в операциях по поиску приспешников Волдеморта. Гермиона с открытым ртом слушала, как Рой при всех благодарил Гарри Поттера, а также тактично между строк выразил презрение по отношению к Малфою, Гойлу и Нотту. Первый стал бледнее мела, второй низко опустил голову и в противовес Малфою покраснел, а третий… Гермиона вообще потеряла челюсть, когда Нотт слегка прищурился, а потом, к удивлению всех, мягко улыбнулся и непринужденно пожал плечами, сведя губы в сожалеющем жесте, мол так получилось. Гермиона поднимала челюсть с неожиданной для себя мыслью, что Нотт — такой милый мальчик, но потом посмотрела на него более внимательно. Это случилось, когда все записывали лекцию, шурша перьями. Прикусив губу и чуть нахмурившись, Гермиона повернулась через плечо. Она сидела на первом ряду, а он на третьем. Подняла на него глаза. Нотт как Нотт, обычно так обычно. Он водил пером, подперев другой рукой подбородок. Гермиона сглотнула, не зная, как поступить с охватившим её подозрением. Он… напряжен. Как-то даже нестандартно, почти незаметно, но… вздутая вена на внутренней стороне запястья, подрагивающий мизинец, скользящий по подбородку туда-сюда, хмурый лоб и глубокое дыхание, заметное по раздувающимся крыльям носа, подсказывали, что про спокойствие не могло быть и речи, а значит наигранная вежливость перед преподавателем являлась либо психологической самозащитой, чтобы не страдать от чувства вины за отца-Пожирателя, либо удачной игрой на публику. Гермиона задумалась, застыв стеклянным взглядом на его подвижном мизинце, отдаленно подметив, что в отличие от других чистокровных, он не носил фамильного перстня. Она пропустила момент, когда его перо задержалось в одной точке на пергаменте. Буравила взглядом мизинчик, только через несколько секунд осознав, что и пальчик замер, остановившись у края губ, которые слегка растянулись в улыбке. О нет! Гермиона резко развернулась к своему пергаменту, даже не посмотрев в его глаза, поскольку поняла, что её поймали. Покачала головой. Всё-таки настороженность — это последствие войны. Она не должна быть подозрительной. Определенно, первый вариант с «милым мальчиком» и «чувством вины за отца» очень подходил к репутации Теодора Нотта. Гермиона улыбнулась. Конечно же, всё так и было… *** — Я заказал отличный столик в «Трех метлах», хватит на весь Гриффиндор! Гарри и Рон поймали подругу возле библиотеки, предложив пойти во внутренний двор Хогвартса. Все скамьи были заняты, поэтому ребята присели на траву, отложив учебники. — Думаешь, Розмерта закроет глаза на количество? — Рон толкнул Гарри локтем и засмеялся. — Количество гостей? — Количество алкоголя! На этот раз Гермиона толкнула Рона, но не сдержала такой же счастливой улыбки. — Несмотря на то, что мы совершеннолетние, я не хочу получить выговор за свой день рождения! О, Гермиона уже не знала, что делать с толпой, которая хотела её поздравить. Сначала Рон предложил отпраздновать в гостиной Гриффиндора, но Гермиона скромно покачала головой, не пожелав портить первый в этом году поход в Хогсмид своим праздником. Лучше совместить! Поэтому друзья пригласили всех желающих в паб мадам Розмерты. В итоге к желающим присоединились когтевранцы и понеслось… — Воскресенье будет жарким, — улыбнулся Гарри, — не представляю, как мы будем потом учиться! Гермиона насмешливо закатила глаза и, мягко потрепав его по голове, сказала: — Как обычно, Гарри, ведь это последний год в Хогвартсе, — её улыбка стала более сдержанной, почти грустной. Троица замолчала, каждый думая о своем. Родные стены хранили много секретов, как хороших, так и плохих. Школа дарила радость, но вместе с тем, впитала в себя потери и смерти. Гермиона верила в магию, которая обязательно восстановится и вернёт былое величие Хогвартсу. *** Скоро урок. Гарри учтиво смылся раньше двух влюбленных пташек, оставив Гермиону и Рона наедине. Вокруг проходили ученики, посматривая на них смущенными взглядами. — Что Макгонагалл сделает с хижиной Хагрида? Они сидели, опираясь на спины друг друга. Гермиона грела личико на солнышке, а Рон смотрел на фонтан, также пострадавший от нехватки магии. Вода иногда окрашивалась в темно-зеленый цвет, теряя свежесть. Гермиона вздохнула. Хагрид отправился в гости к Олимпии Максим во Францию. Давно отправился. Да так, что не собирался возвращаться, поэтому Минерве пришлось искать нового учителя по уходу за магическими существами. Карлик не захотел жить в хижине лесничего, попросил отдельную комнату в школе и новый загон для животных, поэтому домик пустовал. Гарри всё рвался посетить его, да и потерялся в учебе или где-то в Джинни.