Маленькая тёмная комнатушка с убогим убранством и плотно задвинутыми шторами насквозь просочилась болью и страхом. Спёртый воздух не давал дышать, а ощущение ужаса проникало глубоко под кожу даже после минутного пребывания в этом мрачном помещении. Любой бы уже давно не выдержал находиться в столь гнетущей атмосфере, но профессор Туррен не обращал на это внимания. Вот уже полчаса он неподвижно сидел у изголовья древней как мир кровати и немигающим взглядом смотрел на бледное лицо своего подопечного — болезненного белобрысого юноши лет пятнадцати, запястья которого украшали белоснежные бинты, оттеняющие давно не стиранные простыни. На первый взгляд могло показаться, что молодой человек мёртв, настолько слабым было его дыхание, но профессор знал, что это не так, и терпеливо ожидал его пробуждения.
Веки дрогнули. Из-под шторы просочился тонкий луч света и скользнул прямо по тонкому правильному носу больного, отразились в холодных серых глазах.
— Учитель, — хрипло пробормотал парнишка, запрокинув голову, чтобы получше разглядеть застывшего у его постели пожилого мужчину. — Учитель, почему я всё ещё жив? — столько горечи господин Туррен давно ни от кого не слыхал, и это заставило его сердце невольно ёкнуть.
— Я не дал тебе умереть, — последовал бесстрастный ответ. Профессор отвёл взгляд, поскольку хорошо знал, что его воспитанник мастер по чтению эмоций.
— Напрасно, — юноша хрипло рассмеялся. — Я не смогу жить с тем, что со мной произошло, это слишком жестоко. Я не заслужил этого... — на мгновение воцарилась тишина, а затем голос раненого сорвался в рыдания: — За что, профессор, за что?! Что я сделал им такого?! Я же ни в чём не виноват! — слёзы градом катились по бледным щекам, заливая подушку. Туррен крепко сжал ладонь юноши.
— Мужайся, Альтис, — всё так же сухо промолвил он, однако на лице старика была ясно написана неподдельная тревога. — Тебе необходимо забыть о случившемся и идти дальше.
— Идти дальше? — Альтис горько усмехнулся. — Как? Я ненавижу их, ненавижу себя... мне хочется содрать с себя живьём кожу и поселиться в ванной, лишь бы смыть всю эту грязь, но я знаю, что это невозможно, и это знание убивает меня.Профессор молча поднялся.
— Скажите, они будут наказаны? — выдержав ещё одну паузу, с надеждой поинтересовался больной: слёзы уже больше не струились из его глаз, теперь он молча ждал положительного ответа.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Пепел и пыль
FantasyДвадцать пять тысяч бойцов Северо-Западного фронта готовы были выступать в любую секунду, да что там - они были готовы умереть за него, но он чувствовал, что не имеет права вести их в бой. Министр пропаганды вообще был далёк от военной стратегии, но...
