Живые чернила. Пасхалки

Наказание за плохое поведение, или настоящие друзья

Стиснув зубы, тяжело дыша, Чонгук водил карандашом по бумаге. Он сидел за столом в кабинете в художественной школе и рисовал очередную работу, а внутри у него горел пожар из всевозможных чувств. Его оставили после уроков за плохое поведение. Он всего-то отказался слушать идиотскую лекцию, которую преподаватель даже не соизволил нормально приготовить. Чонгук уже читал про это, и то, что говорил учитель, привело его в ярость — все было не так! И за это его наказали? То есть, это преподаватель молол чушь, а отбывать наказание надо ему? Нечестно. Учитель ещё снисходительно фыркнул на него и сказал, что мальчишки в пятнадцать лет отвратительны, их юношеский максимализм не знает предела. Да, Чонгуку пятнадцать, но причем тут юношеский максимализм?! Как же его это злило.

Юноша сидел один в классе, на весь кабинет раздавался скрип карандаша, нервный и недовольный скрип, парень вложил в свой рабочий инструмент все негативные эмоции. Он не обращал ни на что внимания, хотя с улицы слышались крики ребят, в коридоре кто-то ходил и периодически моргал свет от лампочки, но Чонгук ничего этого не замечал, настолько был занят работой и своими мыслями. Выйти из них он смог лишь когда услышал резкий и громкий стук двери. Парень поднял голову — на пороге, распахнув настежь дверь, стояла девчонка. Маленькая девчонка, быть может, лет двенадцати. На ней была рубашка, джинсы, за спиной рюкзак. Угольно-черные волосы были небрежно забраны в пучок сзади. Девчонка скептически оглядела кабинет, поджав губы, но увидев Чонгука, она недоумевающе скривилась.

— А чё, любимчиков тоже оставляют? — с ухмылкой бросила она. Чонгуку она не понравилась. Злая, маленькая, слишком дерзкая. Злит ещё больше, чем учитель. Парень ничего ей не ответил, продолжил заниматься работой. Услышал ехидный смешок и шаги. — Ох, ну да, звёзды с посредственностью не говорят, — на это Оливер тоже ничего не ответил, он был слишком занят своим делом. Услышал скрип стула, девочка села за одну из парт. — И что, мы так и будем сидеть тут? А сколько? У меня дела ещё есть, — у нее и дела? У нее рост хотя бы до полутора метра дотягивает, чтобы дела иметь? — Алло, я с кем говорю?

— Ты мне мешаешь, — раздражённо ответил Чонгук, не поднимая глаз. — Я без понятия, сколько нам тут сидеть, но закрой рот, пожалуйста, — вкрадчиво произнес он. Девочка только в очередной раз фыркнула.

Так они просидели около десяти минут, пока не пришел учитель. Он ничего не сказал по поводу причин, по которым молодых людей оставили после занятий, начал давать задания. Чонгук согласно кивнул и, закрыв работу, которую он только что делал, приступил к заданию, девочка тоже нехотя и с фырканьем достала из рюкзака альбом и пенал, взялась за дело. Учитель просидел с ними всего каких-то двадцать минут, а затем ушел, сославшись на дела и свое скорое возвращение. Парню было все равно, он продолжал выполнять задание, не обращая своего внимания ни на что постороннее. А вот девчонка стала ёрзать и вертеться, докучать юноше своими дурацкими вопросами.