Пианино

Слабовольная эгоистка

Лондон, начало августа 2018

— Хайди, привет. Сегодня вечером занят? — спрашивала злая Мики, покидая поместье Вилсон.
— Привет. Да вроде нет, а что, есть идеи? — рыжий парень был рад звонку подруги.
— Можешь заехать за мной в Сент-Джонс Вуд через два часа? — посмотрев на время, поинтересовалась брюнетка, а после положительного ответа села на мотоцикл и выехала на улицу.

     С бабушкиного дня рождения прошла уже целая неделя, а Оливия никак не могла угомониться со своими нотациями. Только из-за старушки Анабель Микаэлла выползала из своей квартиры, но ежедневные жалобы матери медленно убивали её нервные клетки. Безразличие Оливии, которое длилось чуть больше месяца, испарилось, но вместо того чтобы принять изменения в своей дочери, она осуждала её.

Десять минут назад…

— Мама, хватит, меня уже это достало. Я не собираюсь жить по твоим правилам. — резко возразила Мики, несмотря на то что за большим обеденным столом кроме них двух ещё сидели бабушка с дедушкой. — Да ты меня просто поражаешь, подсунула мне извращенца, ещё и злишься, потому что я ему отказала. — злобные комментарии наконец вылезли наружу.
— Йааа! Дрянная девчонка, как ты разговариваешь? Никакого уважения к старшим. — Оливия не могла успокоиться, ведь об инциденте, что случился с её дочерью, знала уже каждая собака. — Да ты хоть понимаешь, как опозорила меня и отца? Мика, ну почему ты не идёшь нам навстречу? — женщина со всех сил пыталась достучаться до дочери, вместо того чтобы просто понять её.
— Навстречу вам, ты издеваешься? Мама, не лезь в мою жизнь, я не собираюсь встречаться с избалованными придурками, да и вообще с кем-либо ещё. — брюнетка хотела поставить точку в этой дискуссии, но увы.
— Это ведь всё из-за него? Сколько можно убиваться по такому ничтожеству? Даже будь он живым, я никогда бы не позволила вам пожениться. Моя единственная дочь заслуживает лучшей партии, чем какой-то пианист. — поднимая ценность девушки, Оливия забыла о её чувствах.
— Что ты сказала? — дорожащим голосом переспросила Микаэлла. — Из нас двух ничтожна я. Можешь обзывать меня, но не смей так злословить о Юджине. И даже будь у меня ещё один шанс быть с ним, я бы не то что против тебя, а против целого мира пошла бы. Но тебе, мама, этого не понять, не всякий может променять свою любовь на деньги и власть. — это была её словесная пощёчина. Мики напомнила матери прошлое, которое оставило после себя горький осадок на душе Оливии, и наконец та замолчала.