Навсегда моя

12

***

— Отпусти! Ты делаешь мне больно! — Виктория кричала на Дамиано, пока он грубо вёл её за руку по лестнице дома. Его шаги были быстрыми, и Вик, будучи на каблуках, спотыкалась почти на каждой ступеньке. — Отпусти же! — она в очередной раз попыталась выдернуть руку из стальных оков, но попытка оказалась провальной.

Давид молча развернулся к Виктории и, чуть присев, закинул девушку на своё плечо. Она брыкалась, била его по спине, но казалось, что Дамиано было абсолютно плевать. Его ладонь лежала на ее оголенной заднице — платье задралось.

— Оставь меня в покое! — во весь голос закричала Вик, находясь на грани истерики, но он всё ещё не реагировал ни на одно её движение и слово.

Толкнув ногой дверь в комнату, он вошёл и грубо кинул «хозяйку» обители на кровать. Она всхлипнула и тут же подорвалась с места, нервно поправляя платье и шатаясь на неустойчивых каблуках.

— Что ты творишь?! — почти проскулила девушка.

— Нет, что творишь ты, юная леди? Решила, что если ты понравилась мне, то теперь способна на всё? Думаешь, что можешь манипулировать мной, а я буду прыгать на задних лапках, подчиняясь? — Дамиано подошёл к Вик вплотную и она тяжело сглотнула, глядя в карие глаза. Он возвышался над ней, заставляя задрать голову.

— Я не думала, что эти слова так сильно заденут тебя, — прошептала она, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Тонкая пелена с каждой секундой затуманивала зрение всё сильнее, смазывая образ янтарных радужек, что были совсем близко.

— Неужели?

Дамиано грустно усмехнулся и положил ладонь на щёку Виктории. Его холодные пальцы невесомо поглаживали молочную кожу, медленно спускаясь вниз к шее. Вик чувствовала себя загнанной в угол, стоя перед убийцей с оголёнными чувствами и сердцем. Она была его игрушкой. Куклой, которой он мог распоряжаться так, как захочет.

— Милая Виктория, — сухие губы невесомо коснулись потрескавшейся сухой кожи её собственных. — Ты такая глупая. Видишь во мне исправившегося вмиг человека? — она почти незаметно качает головой, боясь пошевелиться вовсе. — Я убийца, де Анжелис, — он шепчет это в её приоткрытый рот и вновь не сдерживает порыв поцеловать пухлые губы. Виктория не двигается и не пытается ответить на поцелуй. Пусть он делает что хочет. — Ты сдалась.