Ретроспектива падения

Глава 14. Возвращение

I

Мать маячит вокруг Стаха и сокрушается, что он с каникул — и сразу с фингалом. Тот пытается спокойно почистить зубы, пока она убегает в комнату. Возвращается она с косметичкой, продолжает причитать:

— Что же подумают люди?..

— Люди подумают, что по заслугам.

— По каким еще заслугам? Что это ты говоришь такое, Стах? Первый в классе — и с фингалом с каникул... Господи помилуй.

— Мам.

— Дай я замажу.

Стах дергается, когда она касается чем-то влажным и бежевым. Наспех вытирает с глаза всю эту ерунду и опасливо оглядывается на дверь. Шепчет пришибленно:

— Ты с ума сошла? А если он увидит?

— Да ты же не можешь в таком виде пойти...

— Да я, по-твоему, девочка, что ли? В глаз не могу получить?

Мать чуть не на надрыве:

— Аристаша!..

— Скажу, что упал.

На кулак.

II

К среде все безобразие под глазом приобретает желтовато-трупный оттенок. Стах разглядывает себя в зеркале минут десять. Понимаете, просто сегодня... Ой, да ладно. Что вам рассказывать?.. Вы же все понимаете.

III

Когда Тим заявляется в шелках долгов, Стаха обжигает кипятком изнутри. Он не двигается с места. Не смотрит. Игнорирует всеми силами. Поэтому физика ему дается со скрипом, дольше обычного. Соколов замечает:

— Мне кажется, тебя задело гуманитарной аурой Лаксина.

Тим в очередной раз нарешал околесицу. Мнется у учительского стола. Соколов все чиркает и отправляет его писать заново.

Стах, не удержавшись, оборачивается. Почти чувствует, как от Тима исходит могильный холод. Демонстративный. Одергивает себя и натыкается на всевидящие очи Соколова.

— Ну иди, — кивает тот, хотя Стах не планировал.

Стах не планировал, но чуть не сносит парту, поднимаясь — так он торопится. Соколов не отказывает себе в удовольствии изобличить его публично: