Ретроспектива падения

Глава 41. Все это межличностное...

I

Тим не открывает, кажется, минут пять. Потом щелкает замком, глядит одним глазом в тонкую щель. Удивляется. Открывает шире, отходит. Говорит виновато:

— Сегодня же вторник?.. — без озарения, потому что — помнит.

— Дай руку.

Тим не понимает. Тушуется:

— Зачем?..

— Предложение тебе делать буду. Не тупи.

Тим тормозит еще больше, может — представляет. Он же «мечтательный». Стах думает, что зря. А Тим, наверное, что шутка по Фрейду. Все-таки тянет руку. Левую.

— Правую.

Пальцы у Тима с голубоватыми разводами — так и не отмылись. И форма испорчена, наверное, неминуемо. Тим вырывает руку, прячет за спиной.

— Соколов меня сегодня спрашивал, что за дела у тебя с одноклассниками.

— Ты сказал?.. — почти осязаемо холоднеет воздух.

— Не сказал. Но сейчас думаю, что надо было.

— Не надо...

— А что надо? Чтобы издевались?

Тим отворачивается. Стах смягчается усилием воли. Давить на старшеклассников — это, конечно, не выход. Особенно через учителей. Стах знает, потому что — такой же. Стах знает, потому что не верит в людей. И он с порога Тима в лоб спрашивает:

— Ты перевестись не думал?

— А я изменюсь от этого?..

— Не понял.

Тим не хочет повторять. Стах додумывает сам.

— Окружение изменится.

— И будет то же самое...

— Ты этого не знаешь.

— Я знаю.

— Ты уже переводился?

— Нет...

— Ну что ты мне тогда лапшу на уши вешаешь? И себе заодно? Удобно?

Тим поджимает губы. Начинает неторопливо закрывать дверь...

— Я тебя сейчас ударю, — заявляет Стах убежденно и открывает шире — толчком. — Правда ему не нравится.

— Кому она нужна?.. — леденеет Тим. — Твоя правда?..

— Тебе. Чтобы ты что-нибудь сделал.