Сквозь розовые очки

Без разницы

— Эй, вы! — зло выкрикнул Ибо, молнией срываясь с места.
— Ты кого-то с собой привёл? — рыкнул неизвестный мужчина.
— Нет! — быстро отвечает Чжань, и грубая хватка на нём ослабевает.
Ибо широким шагом в мгновение ока оказывается наверху. На него тупыми глазищами таращились взрослые женщина и мужчина. Или, наоборот, зловонно таращило как раз от них.
— Ты ещё кто такой? — басом спрашивает мужчина, который тут же отвёл от себя всё внимание. Худощавый, в покрытой пятнами старой футболке, с давно небритыми головой и лицом. Всё, что испытал сейчас Ибо, это отвращение.
— Я кто надо. — дерзко отвечает Ибо, всем своим существом выказывая полнейшее презрение. — Отпусти его. Живо.
И красными, как полосы пламенного заката, глазами сверлит мужчину, который как ненормальный вцепился в потрясённого Чжаня.
— Следи за языком! — прикрикивает он, — какое право ты имеешь проникать сюда?! — и исполненным ненависти взглядом буравит едва не трясущегося Сяо Чжаня, — отвечай, что это ещё такое?!
И тут же больно взвывает, так, что вой этот похож на плач голодного волка в ночи.
— Пусти его, псих! — визжит подбежавшая взлохмаченная женщина, с кулаками набросившаяся на Ибо, который, в свою очередь, цепко схватил костлявую, но до дрожи неприятную руку мужчины и сильно сжимал её.

Женщина, которая, словом, на вид была не симпатичнее другого, царапалась и билась, и Ибо, к своему огорчению, не мог ни ударить её, ни оттолкнуть. Поэтому просто злым взором гипнотизировал их обоих.
— Пусти, больно же! — не выдержав, взревел мужчина, — ладно, ладно…
И отпускает Сяо Чжаня, который, вообще-то, даже с места не пошевелился.
Но Ибо, не отпуская орущего на весь подъезд ненормального, тут же хватает юношу за плечо и заводит его себе за спину. Ровным, не терпящим никаких возражений тоном чеканит:
— Больше. Никто. Не посмеет. Тронуть его.
И отшвыривает мужчину в сторону, и тот чуть не валится на пол, пошатываясь на месте и баюкая пострадавшую руку.
Женщина сразу подбегает к нему, и Ибо захлопывает за ними дверь, выходя обратно в тёмный подъезд.

— Ибо… — севшим голосом зовёт Чжань, пока его быстро ведут по лестнице вниз.
— Всё ещё не кашляешь? — холодно спрашивает Ибо.
— … Ты сердишься? — боязливо произносит тот, но тут его останавливают и указывают пальцем куда-то вниз.
Чжань опускает глаза и видит на холодном бетоне собственную вышедшую изнутри кровь с примесью гноя.
— Сяо Чжань.
Тот поднимает большие, чуть мокрые глаза и смотрит в отчуждённое лицо напротив.
— Ты понимаешь, что вот это вот, — показывает вниз, — не шутки?
Тот стеснённо молчит, опуская взгляд.
— Это твои родители?
— Мгм. — кивает Чжань.
— Тогда ясно, почему мама сказала, что всё образуется. — закатывает глаза Ибо и вымученно хватается за голову. — так вот, почему ты не хотел, чтобы я провожал тебя, так?!
Его тон повышается, и Чжань прямо-таки съёживается.
— Они бы накричали ещё сильнее. А тут… Я даже не знал, что ты пошёл со мной.
— Конечно, не знал.
— Ты… Сильно сердишься?
Ибо вопросительно смотрит.
— На что мне сердиться? На то, что твои родители — психопаты? Или на твою болезнь?
— … Тебе тоже досталось.
Тот горько усмехается:
— Если это ты называешь «досталось», то боюсь представить, что означает «схлопотать по полной».