Неизведанные наслаждения

Глава 5

Во всем виновато шампанское – в этом Лиса убеждала себя, собираясь утром на работу. Слова Чонгука на пороге ее дома, притяжение между ними… Все это казалось таким нереальным. Ведь за все эти годы после того лета он ни разу не посмотрел на нее заинтересованно. Чонгук был амбициозен, заботился о благе компании. Вот почему он так вел себя вчера вечером, поэтому он и предложил перемирие. И она согласилась, потому что сохранение «Эволюшн» было важнее всего.
Поднимаясь в лифте, Лиса думала над предстоящим разговором с агентом Бэкхена. Войдя в офис, она поздоровалась с Дженни, которая произвела на нее впечатление своей деловитостью и профессионализмом, и забрала у нее свои бумаги.
В ее кабинете стоял антикварный, времен Людовика XVI, письменный стол, на окнах висели кружевные занавески, светильники давали мягкий и теплый свет. Это был кабинет матери, и все здесь было наполнено воспоминаниями. Но сейчас мысли Лалисы были только о бизнесе. Она набрала номер агента Бэкхена, и очень вовремя. Он сказал, что собирается уехать из города, но готов пообедать с ней до отъезда. Опасаясь, как бы Бён не передумал, Лиса с готовностью приняла приглашение. К сожалению, его агент не был готов сразу согласиться, но Бэкхен очень проникся идеями Лисы, поэтому его участие в рекламной кампании предварительно было одобрено.
  Лиса зашла в кабинет Минни и сообщила ей эту добрую весть. Минни была так же взволнована, как и она.
  – У меня есть для тебя одна хорошая и одна плохая новость, – сказала она Лисе. – Хорошая новость состоит в том, что Сонми заинтересовалась, ей понравилась концепция, она чувствует, что твои идеи ей близки.
Сердце Лисывоспарило. Лашанта была мегазвездой.
  – Это потрясающе!
  – Плохая новость заключается в том, что Чон Суджин ответила отказом. Она собирается рекламировать аромат конкурирующей компании. С Ким Сурен я пока работаю.
Это означало, что они должны были привлечь на свою сторону супермодель Хви, иначе Нико не даст ход производству. Он одобрит план только с тремя из четырех знаменитостей. Если их будет меньше – Лалису постигнет неудача.
Пока Минни работала над привлечением Хви, Лиса занялась образцами своей продукции, которые она собиралась раздать каждому сотруднику «Эволюшн», чтобы завоевать их сердца, и каждому рассказать об ароматах. Отдельные образцы были приготовлены для Дженни, чтобы она послала их всем членам правления.
Она обязательно победит.

Лиса ворвалась, как ураган. Улыбнувшись, Чон пригласил ее в кабинет. Был поздний вечер пятницы, и он только что закончил селекторное совещание. Он жестом показал ей на стул, но вместо этого она подошла к окну. Ее переполняла энергия, ей так хотелось доказать, что он был не прав. Она была одета в мягкий белый свитер, темные джинсы, заправленные в сапоги до колен, и куртку палевого цвета. Волосы собраны в хвост, на лице нет и следа макияжа.
Ее присутствие рядом было как удар в солнечное сплетение. Чонгук боролся со своим влечением к Лисе с того момента, как с ней познакомился. Ему было двадцать два, Лисе – восемнадцать. Ее сдержанная изысканная красота казалась ему более привлекательной, чем красота ее яркой, заметной сестры Минни.
Чонгук убедил себя, что они не могут быть вместе. Будучи протеже Джунхо, он не желал ставить под удар свою карьеру, свое будущее. Но так случилось, что в день заседания правления – четвертого июля – между ними возникла непреодолимая страсть, которой он оказался не в силах противостоять.
Джунхо, оказавшийся свидетелем их поцелуя, спросил Чонгука, насколько серьезны его намерения, и, если он не уверен, попросил оставить его дочь в покое.
Так что Чон просто ушел. Сделал это так, чтобы не возникло искушения вернуться. Потому что Джунхо был прав, он бы разбил ей сердце.
Джунхо не было в живых. Лисс стала взрослой женщиной. Но и сейчас Чонгук нес за нее ответственность. Он должен был защищать ее, а не спать с ней. Заботиться о ней, как просил Джунхо. Это обещание он не должен нарушить.
Гук тоже подошел к окну. Лиса повернулась, на ее лице застыло выжидательное выражение.
  – Ты посмотрел мой план?
  – Да.
  – Итак, что ты думаешь?
  – Я думаю, что ты представила очень убедительный план продвижения продукта к Рождеству. Отличная работа. – Чон криво улыбнулся. – Было невозможно не заметить твою блиц-кампанию по раздаче пробников. Очень находчиво. Все сотрудники только и говорят об этом. Юнги, мой референт, без ума от аромата. Сон ДжунКи звонил мне сегодня утром и просил о флакончике парфюма для своей жены.
  – Я хотела завоевать их сердца. Но важнее то, что средства массовой информации хотят участвовать в рекламе «Вивр», – сказала Лиса с волнением в голосе. – Редактору самого влиятельного журнала моды в Южной Корее очень понравился аромат. Она хочет рекомендовать его к покупке в качестве подарка на Рождество. Думаю, это будет большой успех.
  – Однако у меня все еще сохраняются опасения по поводу сроков. У нас очень мало времени.
  – Сроки ограниченные, – согласилась Лиса. – Но мы можем это сделать. Рекламные площади уже забронированы, и у всех четырех наших знаменитостей есть время для съемок.
Чонгук обратил внимание на отсутствие в плане одной из известных персон:
  – Я не вижу ничего про Чон Суджин.
Что-то пошло не так? Хлоя прикусила губу:
  – Чон Суджин рекламирует конкурирующий аромат. Но Минни получила согласие от Хви, известной европейской супермодели. Ее образ идеально подходит для целевой аудитории.
– Я никогда о ней не слышал, – нахмурился Чонгук.  – У нее нет репутации Чон Суджин, а европейский рынок намного меньше южнокорейского.
– Хви потрясающая. – В глазах Лисы горел огонь. – Не говоря уже о том, что Бэкхен и Сонми, если придется, вдвоем прекрасно представят наши ароматы. На Суджин свет клином не сошелся.
Чон сделал глоток виски, обдумывая варианты. Линия по уходу за кожей довольно прибыльна, но она не произведет эффект разорвавшейся бомбы. Линейка новых ароматов «Вивр» – именно то, в чем отчаянно нуждается корпорация, но не будет ли сумасшествием делать на нее ставку?
– Бюджет рекламной кампании – пятьдесят миллионов долларов, – сказал Чонгук, взглянув на Лису. – Мы никогда не делали ничего подобного масштаба. Все должно быть безупречно до мельчайших деталей. Нужно, чтобы все говорили об «Эволюшн». Ты уверена, что успеешь сделать все для вывода линейки парфюма на рынок?
  – Да, – кивнула Лиса. – Доверяй мне, Гук. Я смогу.
Он долго на нее смотрел.
  – Хорошо, – сказал он наконец и поднял бокал за успех. – Давай сделаем это!
Лисе показалось, что земля ушла из-под ног.
  – Неужели ты сказал «да»?
Чонгук улыбнулся:
  – Да.
  – Почему?
  – Потому что я верю в тебя, – тихо сказал он. – Ты блестящий специалист, Лиса. Мисо говорила, что у тебя великолепное чутье, лучше, чем у нее было в твоем возрасте. Что ты умеешь творить волшебство. Я просто не был уверен, что и ты и «Вивр» готовы.
У Лисы увлажнились глаза. Три года поисков, трудов и разочарований. Шесть месяцев сомнений, одобрила бы ее продукт мать. Временами ей казалось, что она близка к осуществлению своей мечты. Но был и страх. Бремя ответственности лежало на ее плечах, не давая вдохнуть полной грудью. Что, если она потерпит поражение? Что, если ее расчеты слишком оптимистичны и продукт не завоюет рынок? Что, если она ошиблась насчет «Вивр»?
Лиса сделала глубокий вдох. Задержала дыхание. Нет, она не ошиблась. Она ощущала это всем сердцем. Ей хотелось, чтобы ее мать была рядом и поддержала ее. 
   – Я знаю, что это правильное решение для корпорации, – произнесла она хрипло. – Я чувствую это.
Чонгук кивнул.
   – Тогда позволь мне дать тебе несколько советов.
Сидя за одним столом, они еще раз проработали весь план. Ограниченное количество парфюма будет выпущено к Рождеству, тем самым будет поддержана идея его эксклюзивности.
Четыре известные персоны будут продвигать «Вивр» в рамках широкой рекламной кампании.
Чонгук нахмурился, глядя на график:
   – Когда выходит фильм Бэкхена?
   – Во вторую неделю декабря. – Лиса указала на даты в графике. – Поэтому мы представим миру мужской парфюм на этой же неделе.
   – Ты планировала использовать перекрестное продвижение?
Лиса нахмурилась:
   – Я еще это не продумала.
   – Нужно поработать с публикой, которая придет на премьеру его фильма. Положить образцы в презентационные материалы. Запустить рекламу на экранах кинотеатра перед премьерой.
Это была хорошая идея.
Лиса задумчиво сказала:
   – Не знаю, хватит ли у нас времени.
Чонгук поднял бровь.
   – Мы сделаем это, – поспешно поправилась она. – Не проблема.
В ходе обсуждения он предложил еще полдюжины блестящих идей, которые Лиса поспешно записала. Ей пришлось неохотно признать: хотя они с дядей и представили великолепный план, Чон вывел его на совершенно новый уровень, продемонстрировав блестящие деловые инстинкты.
Впрочем, его бизнес-хватка никогда не вызывала у нее сомнений. Иначе отец не назначил бы его своим преемником. Но она не могла простить, что Чонгук, как утверждал дядя Ли, воспользовался доверием ее отца, чтобы завоевать власть в компании.
Лиса верила, что Чонгук – человек чести, пока он не переспал с Айрин, чтобы заключить выгодную сделку. Его амбиции были безграничны.
Сегодня на нем был черный смокинг, подчеркивающий его широкие плечи. В белой рубашке и черном галстуке-бабочке Чонгук выглядел так мужественно и привлекательно, что у Лисы перехватило дыхание. Очевидно, на сегодняшний вечер у него были гораздо более захватывающие планы, чем беседы с ней.
   – Есть еще одно условие для того, чтобы я согласился на твой план, – проговорил Чонгук.
Хлоя вздохнула. Еще одно условие.
Встав со стула, она шагнула ему навстречу:
   – Что ты имеешь в виду?
   – Компании нужна творческая движущая сила. У сотрудников должна быть уверенность в том, что магия существует, она не исчезла вместе со смертью твоей матери. Компании нужно лицо, Лиса. Линейка ароматов «Вивр», которую поддержит мощная рекламная кампания, будет идеальной возможностью, чтобы позиционировать тебя как творческую силу компании. Наследницу. Ты расскажешь миру свою историю. Но мы не сможем этого сделать, если ты опять скроешься в лаборатории.
Лиса напряглась:
  – Нет, Чонгук. Не проси меня делать это. Не сейчас.
  – Это нужно сделать сейчас. – В его глазах появился сочувственный блеск. – Я хотел бы дать тебе больше времени, чтобы оправиться, но не могу: я делаю ставку на тебя и на «Вивр». Обещаю, что буду рядом, буду тебя поддерживать.
Лису охватил ужас, она ощутила настолько сильное смятение, что ей с трудом удалось сохранять хладнокровие.
  – Я не моя мать, Гук, – хрипло сказала она. – Эта корпорация – ее детище, она на это жизнь положила. К тому же она обладала невероятной харизмой. Я не такая.
  – Я не прошу тебя быть ею, – возразил Чонгук  – Я прошу тебя быть собой, Лис. Ты создала свой собственный аромат в семнадцать лет, и он с успехом продается. Разве это не великолепно?
  – Это не одно и то же.
  – Вот мы и нашли твою ахиллесову пяту. – Чонгук покачал головой. – Ты никогда не любила быть в центре внимания. Ты ведь не думаешь, что всю жизнь сможешь прятаться в тени своей матери и Минни, скрываясь в лаборатории?
Чонгук попал в точку.
  – Боюсь, что не справлюсь, – сказала Лиса. – Я не умею общаться с прессой. Когда они начинают задавать вопросы, я теряюсь. Еще хуже, если меня снимают на камеру. Я не смогу быть убедительной.
  – Ты будешь совершенствоваться. У тебя будет возможность потренироваться.
Лиса прикусила губу:
  – Я не смогу этого сделать.
  – Речь не о тебе, Лиса, – жестко поправил Чонгук. – Речь о компании, которую мы пытаемся спасти вместе.
  – Нет, я не могу. – Она сжала руки в кулаки и почувствовала, что ей трудно дышать. – Я знаю, как это должно быть, Чонгук. Я всю жизнь пытаюсь этому соответствовать. Могу дать тебе слово, что мой аромат станет хитом. Но то, о чем ты просишь, мне не по силам.
   – Почему? – Тон его был суров и непримирим. Лиса опустила глаза.
Потому что, если она займет место матери, то вынуждена будет признать тот факт, что ее больше нет. Эта боль внутри ее была настолько глубока, что Лисе казалось, ее сердце разорвется на куски и никогда больше не восстановится. Она и так едва держится.
Лиса неуверенно подошла к окну и посмотрела на Центральный парк, расцвеченный в яркие краски осени.
  – Лиса, – сказал Чонгук хрипло, положив руки ей на плечи. Она попыталась освободиться, но он крепко обхватил ее и развернул к себе. – Я знаю, что ты сможешь. Ты просто должна в это поверить.
Она ощутила его чувственный запах, и ее обдало жаром. Глаза Чонгука потемнели. Электрические токи завибрировали в воздухе между ними, когда он провел рукой по ее лицу.
  «Уходи, Лиса, – сказала она себе. – Это единственно правильное решение».
Почему же ее ноги не двигаются?
У дверей послышалось легкое покашливание. Лиса была очень благодарна за то, что их прервали. На пороге стояла шикарная блондинка.
  «Новая подружка Чона», – предположила Лиса.
Женщина была очень красива. Белокурые волосы до плеч, туфли на каблуках, соблазнительные формы, которые подчеркивало облегающее синее платье. Безусловно, это была женщина его типа.
Изобразив обаятельную улыбку, Чонгук попросил Наен дать им минутку.
Лиса подняла на него глаза:
  – Это так ты не ходишь на свидания?
  – Наен – президент крупнейшего японского ритейлера, – сообщил Чонгук. – Она хотела послушать Марио Конти, сегодня вечером он дает «Тоску» в Метрополитен-опера.
  – И ты делаешь все для укрепления деловых отношений. – Лиса подняла подбородок, почувствовав боль от старой раны. – Как и в тот раз. Его взгляд стал острым как бритва.
  – В тот раз мы заключили сделку за месяц до того, как начались мои отношения с Айрин .
Краска залила ее щеки.
  – Это было во всех газетах, Чон.
  – Мы объявили о сделке к юбилею компании. Но все бумаги были подписаны раньше. – На его губах появилась кривая улыбка. – Не переживай, Лиса. Наверняка ты найдешь другие поводы для упреков.
Она смотрела, как Чонгук собирал бумаги в портфель. Если в тот вечер четвертого июля он спал с Айрин не ради заключения сделки, значит, эта женщина привлекала его сама по себе.
В душе Лисы все еще пульсировала боль от давнего предательства. Понятно, что для нее их отношения значили гораздо больше, чем для него. Ей давно пора принять это как факт и перестать мечтать о нем.
Чонгук закрыл портфель и взглянул на нее:
  – Значит, мы договорились?
Лиса покачала головой:
  – Ты не оставляешь мне выбора. Думаю, ты это знаешь. – Она собрала свои вещи и направилась к двери. – Приятного вечера.
Марио Конти в роли главного героя «Тоски» Анджелотти был великолепен. Опера Пуччини о любви и предательстве, действие которой происходило в Риме времен Наполеона, была наполнена глубоким драматизмом.
Но Чонгук был поглощен не действом на сцене, он думал о Лисе, о том, как она, взволнованная, выбежала из его кабинета. Он фактически заставил ее дать согласие на то, чтобы предстать миру в качестве главной творческой составляющей «Эволюшн». Не слишком ли большое давление он на нее оказал? Справится ли она?
Чонгук чувствовал, что зря упомянул о той истории с Айрин. Он разбередил старую рану. Это читалось на лице Лисы. Возможно, сейчас он не поступил бы с ней так. Но тогда он был слишком молод.
Когда стихли аплодисменты, он проводил Наен в бар. Пока она отходила припудрить носик, он заказал себе скотч. Он вспомнил их с Лисой поцелуй, который был похож на фейерверк. В их крови бушевала страсть, это было настоящим безумием.
От воспоминаний пересохло в горле, и Чонгук сделал глоток виски. Даже через сто лет он не забудет ее стоны, когда он довел ее неискушенное тело до пика наслаждения.
  – Не знал, что тебе нравится Пуччини.
Чонгук улыбнулся словам младшего брата Тэхена, который подошел к нему в баре и встал рядом. Одетый в черный смокинг, с отросшей щетиной, он выглядел совсем не ангельски.
  – Не настолько, – резко прокомментировал Чонгук. В их семье Тэхен больше всех любил искусство. – Кто эта женщина, с которой ты пришел?
  – Пак Чеён, репортер. – Тэхен привлек внимание бармена и заказал два бокала вина. 
  – Мы сидели в соседней ложе. Я пытался привлечь твое внимание, но ты где-то витал. Кстати, кто эта горячая блондинка?С ней рядом я бы тоже не замечал ничего вокруг.
– Им Наён, президент крупнейшей немецкой торговой сети.
– Отлично, – похвалил Тэхен. – Надеюсь, ты завершишь сегодняшний вечер в ее объятиях.
– Я не завожу отношений с клиентами.