Неизведанные наслаждения

Глава 4

Войдя внутрь, Чон увидел Хосока, флиртующего у бара с высокой блондинкой, и Лису, занимавшуюся тем же самым с отъявленным бабником Халю. Темные волосы обрамляли ее красивое лицо, платье цвета шампанского подчеркивало каждый изгиб стройной фигуры, ее длинные ноги были просто великолепны. При виде всего этого у него пересохло во рту.
  А потом он увидел ее темные глаза, обрамленные самыми длинными и роскошными ресницами, которые он когда-либо видел. Глаза, от которых он терял рассудок.
Бэкхен, положив одну руку на свое бедро, а в другой держа бокал, что-то говорил ей, а Лиса слушала, и ее звонкий смех разносился по залу.
Чонгук напрягся, когда актер положил руку на спинку ее стула и придвинулся ближе. Подавив желание схватить ее за руку и увести оттуда, он подал знак бармену, и тот налил ему бокал его любимого темного эля.
   – Ты решил, что это хорошая идея? – рявкнул он, когда Хосок наконец оставил свою блондинку и подошел к нему.
Брат пожал плечами:
  – Не я ее нянька, а ты. Вот и следи за ней.
  – Ты прекрасно знаешь, почему я чувствую за нее ответственность. Джунхо невозможно было отказать.
  Хосок сделал глоток пива и взглянул на брата.
   – Когда ты собираешься рассказать ей о болезни ее отца? Это сильно облегчило бы тебе жизнь.
Да, облегчило бы. Но Джунхо взял с него обещание не рассказывать дочерям о редкой форме рака, от которой он наверняка бы умер в ближайшее время. Он попросил Чонгука позаботиться о них, возглавить компанию. Сказать Лисе об этом означало бы доставить ей дополнительные переживания. И, откровенно говоря, в работе ему нужна была ее ясная голова.
Нико отодвинул стакан с элем.
   – Понятия не имею, почему Джунхо решил, что это хорошая идея.
   – Может быть, потому, что ты хорошо воспитал нас с Тэхеном, – поддразнил его Хосок. –Мы выросли достойными людьми.
Чонгук посмотрел на Бэкхен, который положил ладонь на бедро Лисы. Она не возмутилась и, соблазнительно тряхнув волосами, засмеялась.
  Чонгуку стало жарко.
  – Сколько она выпила?
  – Достаточно, чтобы почувствовать себя увереннее. – Хосок прислонился к барной стойке и оценивающе посмотрел на брата.
 – Тяжелый день?
  – Акции «Эволюшн» падают, мне срочно нужен новый продукт, который выстрелит на рынке, к тому же Ли настраивает всех против меня. Не слишком все это весело.
Лаззеро усмехнулся:
  – Он не представляет серьезной угрозы.
  Да, но Ли Суман отвлекал его в то время, когда он не мог позволить себе отвлекаться. Компания переживает трудные времена. Нико не мог допустить дальнейшего падения акций.
Высокий мужчина с длинными светлыми волосами, пробравшись сквозь толпу, наклонился и что-то сказал Бэкхену. Актер, повернувшись к Лисе, сначала произнес что-то, от чего она расстроилась, но затем вынул карточку из бумажника и положил ее на стойку бара. Лиса просияла.
Пальцы Чонгука сильно сжали бокал с элем, когда актер расцеловал Лису в щеки. Затем он с сопровождающим покинул бар.
Держа в руках визитную карточку агента Бёна, Лисс ощутила прилив радости. В ее ушах еще звучали его слова: «Позвони моему агенту. Расскажи все подробности. Скажи ему, что я все одобрил».
Она смущенно покачала головой. Соскользнула с барного стула, держа в руке наполовину пустой бокал шампанского. Вокруг нее все закачалось. Она не хотела пить спиртное, но Бэкхен настоял, и ей пришлось.
  Лиса направилась к Хосоку, чтобы поблагодарить его, но на полпути едва не споткнулась: рядом с ним стоял Чонгук. На нем был темный костюм, в руке он держал стакан с элем.
Ее сердце сильно забилось. Почему это происходит каждый раз? Почему он так хорошо выглядит в деловом костюме? Узел его галстука был ослаблен, волосы растрепаны, и оттого он выглядел моложе – таким, каким он был при их первой встрече. Чонгук был потрясающим…
Опомнившись, Лиса напомнила себе, что Чон как мужчина для нее не существует. Для нее он только босс.
Расправив плечи, она подошла к братьям Чон. Хосок отмахнулся от ее благодарностей и растворился в толпе.
Чонгук пристально смотрел на нее:
  – Я ведь сказал не брать это на себя. Это работа отдела по связям с общественностью.
Хлоя пожала плечами:
  – У этого отдела нет возможности с ним встретиться. К Бёну не так-то просто подступиться. Поэтому мы с Минни обратились за помощью к Хосоку.
Чонгук скрестил руки на груди:
  – И что он сказал? Победная улыбка заиграла на губах Лисы.
  – Он согласился!
  – Правда?!
  – Да. Но все зависит от одобрения его агента.
Во взгляде Чона промелькнуло нечто похожее на восхищение.
  – Я впечатлен. Как ты его убедила?
  – Я объяснила ему суть рекламной кампании. Рассказала, почему был выбран именно он. Бэкхен был польщен, ему понравилось, что аромат создали специально для него. Оказывается, мужчины так предсказуемы. Им нравится тешить самолюбие. Это их ахиллесова пята.
На губах Чонгука промелькнула улыбка.
  – Возможно, так и есть, – признал он. – Но не стоило заигрывать с Бёном. Его репутация всем известна.
  – Знаю. Поэтому я сказала ему, что у меня есть молодой человек. Неужели ты думаешь, что я настолько наивна?
  – Да, иногда мне так кажется.
Лиса издала пренебрежительный смешок:
  – Ну, теперь ты можешь идти домой. Шоу закончилось. Твои обязанности няньки выполнены.
Чонгцк кивнул:
  – Я отвезу тебя домой.
О нет. Он не будет ею командовать, пасти ее, как овцу, которая забрела не на свое пастбище. Сегодня у нее триумф, и она уйдет с вечеринки когда захочет. Хотя, честно говоря, единственное, чего она хотела сейчас, – принять горячий душ и уснуть.
Лалиса упрямо подняла подбородок.
   – Я не готова уезжать. Хосок был так мил, что пригласил меня сюда. Тут весело. Танцы и все такое. Останусь здесь еще.
  Чонгук пристально посмотрел на нее:
  – Тогда пойдем потанцуем.
У Лисы замерло сердце. Она помнила, как хорошо ей было в его мужественных объятиях, какими возбуждающими были его прикосновения, прежде чем он ее бросил ради другой женщины.
  – Я не говорила, что хочу танцевать прямо сейчас. – Лиса подняла бокал с шампанским. – У меня еще есть вот это.
– Думаю, тебе хватит. – Чонгук забрал у нее бокал и, схватив за запястье, потащил ее сквозь толпу на танцпол, прежде чем она смогла возразить. Лиса знала, что это плохая идея, еще до того, как они туда добрались. Бэкхен касался ее бедра, но она ничего не почувствовала. Пальцы Чона, обхватившие ее запястье, вызвали волны электрических разрядов, которые проходили по всему телу, от макушки до кончиков пальцев ног.
Когда они ступили на мозаичный пол, на котором танцевали пары, Чонгук резким движением притянул ее к себе. Он твердо повел ее в танце, держа одной рукой за талию, а другой – за кисть руки. Они даже не прижимались друг к другу, но его прикосновения, его запах заставили отреагировать каждую клеточку ее тела. Чонгук использовал парфюм, созданный ее матерью незадолго гибели. В нем присутствовал чувственный аромат индийских трав, и Лиса считала его самым сексуальным и откровенно мужественным из всего, что было создано в лаборатории «Эволюшн». Этот аромат распалял желание, манил броситься с головой в океан наслаждений. От этого запаха у Лисы подгибались колени.
Всего один танец. Она старалась смотреть на узел его серебристого галстука. Но сама мелодия была джазовой, сексуальной, а на вечеринке царила фривольная атмосфера. Чонгук был отличным танцором и умело вел ее. А она мысленно вернулась в ночь на четвертое июля, когда в ее жизни все резко изменилось. Она в объятиях Гука… Между ними вспыхнуло пламя – тайная, запретная страсть. Тогда впервые в жизни Лиса почувствовала себя по-настоящему живой и желанной.
Она подняла на него взгляд в поисках признаков того, что все, что между ними было тогда, не было плодом ее воображения. Что она чтото для него значила. Но его стальные глаза смотрели на нее холодно и спокойно, и Лиса оставила свои напрасные надежды и наивные мечты.
  – Вчера мы начали не так, как надо, – пробормотал. – Мы должны работать как команда, Лиса, вместе, а не порознь, если хотим сохранить то, что построили твои родители. Нам не нужно противостоять друг другу.
Лиса подняла бровь:
  – Это что, извинение?
  – Можно и так сказать, – произнес он спокойно. – Нравится тебе это или нет, мы делаем одно дело. Или мы вместе преуспеем, или потерпим неудачу. Решай сама, что это будет.
Она опустила ресницы:
   – Согласна, нам нужны хорошие рабочие отношения. Но это моя компания, Чон. Ты должен меня слушать, а не только контролировать. Я знаю, что ты сделаешь «Эволюшн» процветающей компанией. И у меня нет никаких сомнений в том, что моя линейка парфюмерии «Вивр» будет успешной.
  – Доработай план, и я приму решение. И, – Чонгук наклонился к ее уху, – я обещаю прислушиваться к тебе. Если ты перестанешь спорить со мной по любому поводу.
  – Значит, перемирие?
Его глаза насмешливо заблестели.
  – Передышка. Мы можем это отпраздновать, посетив вместе благотворительный прием в Чеджу. Предстанем на публике единым фронтом.
Этот традиционный раут всегда посещали ее родители. Яркое событие, на котором можно встретить множество знаменитостей, играет живая музыка и проводится сбор средств в поддержку лечения рака молочной железы. От этой болезни умерла лучшая мамина подруга.
У Лисы внутри все замерло, когда она представила себя на этом мероприятии вместе с Чонгуком.
Она взглянула на него:
   – Хочешь сказать, что тебе не с кем пойти, у тебя нет на примете очередной красотки?
Она никогда не видела, чтобы на фотографиях Чон был дважды с одной и той же женщиной.
  – У меня шесть месяцев не было свиданий ни с какими красотками, – сказал он, растягивая слова. – Мне не до этого, пока компании грозит опасность.
Чонгук весьма ясно напомнил Лисе о ее безответственности и своей самоотверженности.
  – Трудно тебе приходится, – язвительно заметила девушка.
  – Я справляюсь, – пробормотал он, глядя на нее. – Осторожнее, Лиса, мы едва договорились о перемирии, а ты опять меня подначиваешь.
Она прикусила губу. В ее воображении сразу возникло его красивое обнаженное тело в момент занятия любовью.
Лиса закрыла глаза. Это было безумием.
Песня закончилась. Она поспешно отстранилась, поправляя платье.
Чонгук пристально посмотрел на нее.
  – Готова уйти?
Чонгук был настроен решительно, и ей не было смысла спорить. Он не оставит ее здесь одну – будет ждать всю ночь, потому что он всегда упрямо добивался своего. Терпеливый, упорный, опасный хищник.
   – Да, – согласилась Лиса, беспомощно вздохнув.
Когда они шли сквозь толпу, чтобы попрощаться с Хосоком, он положил ладонь ей на талию, и ее обдало жаром.
Всю дорогу домой они молчали. Роскошный автомобиль остановился у ее дома на тихой улочке. Чонгук проводил ее до порога. Лиса так устала, что не сразу попала ключом в замок. Чонгук помог ей открыть дверь, и их руки соприкоснулись. У нее перехватило дыхание.
  – Заходи и ложись спать, Лис, – сказал он хрипло. – И запри дверь.
Она облизнула губы и вызывающе подняла подбородок:
  – Миссия выполнена. Ты доставил меня домой и уложил спать до полуночи. Тебе всегда удается делать все, что хочешь, не так ли, Чонгук?
Он посмотрел на нее тяжелым взглядом.
  – Не всегда, – тихо сказал он и растворился в ночи.