when it's tight together

33 глава

Маша сидела на подоконнике в своей комнате и смотрела в окно, периодически стирая с лица слезы, которые нет-нет, да и скатывались из уголков ее глаз. Она видела, как Даня приехал к ней на машине своей жены, но это уже не волновало ее. В душе ее сегодня словно что-то умерло, перегорело и девушка поняла, что устала за эти месяцы так, как не устала бы и за год каторжных работ. Устала ревновать, устала переживать и думать, так ли фиктивен Данин брак, как он говорил. Устала бояться разоблачения за те снимки, устала носить в себе эту тайну, которая превратилась для нее в тяжкое бремя, которое хотелось сбросить с плеч, выпрямиться и пойти по жизни дальше… одной. Вот только она уже забыла то время что была одна, без него. Не могла себе представить, что так будет. Не могла понять, как это? Чтоб она вдруг потеряла половину себя и осталась одна. А как же поездка к Даниной  бабушке? Как же свадьба после дипломирования? Как все это?

Однако чувство, что скоро все будет именно так, что она теряет Даню не покидало, поселившись в ее сердце. Понимала Маша, что не будет он долго терпеть ее приступы ревности и постоянные наезды, но сделать ничего не могла. Да, она терпела, когда на него вешались разные девушки. Ее это бесило, но она никогда не предъявляла за то внимание, которым они баловали ее парня. Потому что все это было ерундой по сравнению с нынешней ситуацией, теперь Маша это поняла. И все же подавляемые в себе чувства вымотали ее, опустошили. А Юля и свадьба… и сегодняшний номер в институте, кажется, стал последней каплей в чаше ее терпения.

Она услышала настойчивые звонки в дверь. Поняла, что уже довольно давно их слышит и, наверное, он не уйдет. Стоит открыть дверь.

Девушка сползла с подоконника на пол и медленно побрела к двери. Открыв ее, отошла в сторону, не мешая ему войти. В коридоре было темно, Даня чмокнул ее в щеку, не заметив покрасневших глаз. Он куда-то торопился, Маша прислушалась к его словам и поняла, что он пытается заставить ее пойти собирать вещи.

— Зачем? — Девушка в недоумении уставилась на него. — Ты о чем, какие вещи?

Даня взял ее за руку и повел в комнату. Открыв дверки шкафа, он указал рукой на его содержимое.

— Вот эти вещи, Маш и побыстрее, пожалуйста — времени нет.
— Зачем? — снова повторила девушка.
— Мы уезжаем к моей бабушке сегодня же. Нужно спешить.
— Я не поеду. — Маша выдернула свою ладонь из его руки и отошла.
— Что с тобой? — Он подошел ближе и, взяв ее лицо в свои ладони, внимательно вгляделся в него. — Ты плакала? Что случилось?
— А разве ничего не случилось? — Маша горько улыбнулась.
— Нет. — Даня непонимающе качнул головой. — Ничего.
— Дань, какой сегодня день?
— Двадцать пятое июня… А что?
— Ничего. — Маша отвернулась от него и посмотрела в окно на Юлину машину. Появилось желание запустить в нее цветочный горшок. Прямо в стеклянную панорамную крышу. — Дань, уходи…
— Да что с тобой, Маш?! — Даня резко развернул ее к себе. — Может, хватит уже, а?! сколько можно, ты сама не устала?
— Устала! — закричала в ответ девушка. — Я устала. От тебя устала, понимаешь? Какой сегодня день, Даня?
— Я уже сказал — двадцать пятое июня. Что ты заладила?
— Сегодня два года как мы с тобой вместе, Дань, как ты мог забыть? Как? — Девушка обессилено рухнула на кровать.
— Черт… — Даня растрепал пятерней волосы. — Маш… прости, совсем влетело из головы.
— Конечно, куда тебе помнить о такой ерунде. У тебя же других забот полно, других радостей, то есть… Я сегодня видела, как вся группа поздравляла вас. Я видела, как они смеялись надо мной. А еще не было похоже, что вас женили насильно — стояли там рядышком, такие довольные. Счастливые…
— Маш, — Даня сел рядом, — опомнись! О чем ты говоришь, ты же все прекрасно знаешь.
— А что я знаю? Я начинаю сомневаться. Скажи мне, Дань, ваш брак действительно фиктивный?
— Сколько можно? Я один раз сказал тебе, почему ты достаешь меня с этим вопросом постоянно? Ребята решили нас поздравить, мне что, нужно было всем и каждому идти объяснять, что случилось на самом деле? Маш, я не ожидал и растерялся, если честно. А потом преподаватель, Юлин отец со своими путевками…
— С какими путевками? — Маша насмешливо вздернула бровь. — Свадебное путешествие?
— Типа того… ребята подарили.
— Ясно… — Маша усмехнулась думая о чем-то своем и продолжила. — Ты женился на ней, хоть мог избежать этого брака, ты живешь с ней, ты катаешься на ее машине, она видела тебя голым и в завершении ко всему, ты с ней едешь отдыхать… И ты еще будешь убеждать меня в том, что между вами ничего нет и все не по-настоящему?
— В чем ты пытаешься меня обвинить? Я не собирался ехать с ней никуда. Заметь, я здесь, с тобой, прошу тебя поторопиться, чтоб не опоздать на поезд. Если бы ты просто доверяла мне, не пришлось бы тратить столько нервов.
— Я тебе один раз поверила и что? Дань, едь с ней куда хочешь, а меня оставь в покое. Мне надоело быть посмешищем.
— Ты понимаешь сейчас, о чем говоришь? Маш, я устал от тебя. Устал от того, что ты прогоняешь меня, потом зовешь. Устал от этой стервы, которая живет рядом со мной. Я между вами как… И вы обе насилуете мой мозг. Ладно она — она это специально делает. Но ты… Ты-то почему меня понять не хочешь?
— Не хочу. Ты прав, не хочу. Уходи, Дань. И знаешь, я могу облегчить тебе задачу, если тебе неудобно оставить бедную Машу. И совесть тебя мучить не будет, и гордость не пострадает от того, что какая-то… тень твоя, тебя бросила.
— Маш, что ты несешь?
— Это я расклеила фото тебя и Юли по институту, слышишь? Я. Я нашла их в ее тетради в тот день, после пожарной тревоги. Вот так, Дань. Что молчишь?

Даня и правда молчал и только пронзительно смотрел на нее. Он сжал губы в тонкую линию, и девушка видела, как заходили желваки на его скулах, а руки сжались в кулаки. Маша вдруг поняла что наделала. Вот только слов своих назад забрать уже нельзя. Как бы она не настраивала себя на то, что стоит признаться, все же до конца сомневалась в себе и боялась. Как бы не убеждала себя минуту назад, что им лучше расстаться, однако когда опять сама все сломала, стало горько. Даня все еще стоял перед ней и так смотрел на нее… Столько чувств было намешано в его глазах, что Маше стало невероятно больно. Она поняла по-настоящему, что она его только что потеряла. Действительно потеряла, а не представила себе как это. И это оказалось не так больно, как она думала, а в сто раз больнее. Хотелось прижаться к нему, обнять за талию и сказать, что она пошутила, только бы он обнял ее в ответ. Или просить у него прощения до тех пор, пока он ее не простит.

Горячка от ссоры проходила, и девушка вдруг поняла, что раз она сама так виновата перед ним, имела ли она право так много требовать от него?

Почему все эти умные мысли пришли к ней так поздно?

— Данечка… — Прошептала девушка. — Прости, я…
— Мне пора. — Наконец сказал он равнодушным голосом. — Мне надо обдумать новости, Маш.
— Мы еще увидимся? — спросила она ему в спину.
— Не знаю… Может быть. — Ответил он, не оборачиваясь, и передернул плечами так, словно что-то сбрасывал с них. — Прощай.

Он ушел, а Маша, уткнувшись в подушку, горько расплакалась.