забери меня домой

глава7

Цзян Чэн проснулся от странной тяжести на груди. Приоткрыв глаза, он обнаружил, что это Вэй Ин ночью перебрался поближе и буквально спал на нем вместо подушки. Смутно вспоминалось, как ночью глава Цзян сам прижал замерзшего шисюна к себе и укрыл своим одеялом. Сейчас же Вэй Усянь мирно спал, уложив голову ему на грудь, отчего в теле Цзян Чэна медленно нарастало возбуждение.

Цзян Ваньинь попытался пошевелиться, но тут же почувствовал, что не один он «проснулся» этим утром. Несмотря на попытки разума доказать, что это нормальная мужская утренняя проблема, сердце заходилось быстрым стуком от надежды на возможную если не взаимность, то хотя бы на принятие своих чувств.Разбуженный шевелением тела под собой, Вэй Ин просыпаться не хотел и по привычке попытался зарыться носом в подушку, но почувствовав под щекой теплую кожу и буквально ощутив бешенный стук чужого сердца, темный заклинатель резко открыл глаза и вскинул голову, встретившись взглядом с полными эмоций глазами Цзян Чэна. Поняв, в каком положении они оказались, Вэй Ин покраснел и попытался отодвинуться или встать, однако одеяло, все еще укрывающее их обоих не позволило этого сделать.

Цзян Ваньинь молча наблюдал за его смущением и шебуршением, чувствуя, как в груди зарождается смех. «А ведь весь мир считает А-Сяня бесстыжим соблазнителем дев!» — усмехнулся мысленно Цзян Чэн. Его всегда удивляли эти слухи — уж ему ли не знать, что это бедствие лишь болтал с девицами, и вряд ли хотя бы одну в двух жизнях держал за руку. Услышав смешок от Цзян Чэна, Вэй Ин начал выпутываться из одеяла активнее, отчего чуть не упал с кровати. 

— Да лежи уж, бедствие мое! — сдерживая смех, проговорил Цзян Ваньинь. Он поймал любимого, не дав свалиться на пол, и снова уронил на себя, решив про себя: «Узнать лучше все сразу, если что — переведу в шутку...» 

— А-Чэн? — растерянность на милом личике не помогала сдерживаться, но глава ордена Цзян лишь выгнул бровь в немом вопросе. Видя это, Вэй Ин решил не уступать и демонстративно устроился поудобнее на Цзян Чэне, потерся щекой о кожу в распахнутой нижней рубахе и прикрыл глаза, прижавшись ухом прямиком к чужому сердцу, слушая быстрый перестук. Собственное сердце не уступало в скорости, особенно, когда руки давно и безнадежно любимого шиди легли на лопатки, неожиданно мягкими движениями поглаживая их. Хотелось узнать — что случилось с вечно хмурым Цзян Чэном, однако двигаться и лишаться этого тепла и нежности не хотелось. Цветок чувств в груди опалял жаром, а душа пела, не слушая доводов разума. Неизвестно, сколько они так еще пролежали бы, если бы в двери покоев не постучали. Вэй Ин вновь попытался вскочить, но Цзян Чэн не убирал рук, лишь кивнул шисюну на один из талисманов на двери — защита от проникновения.