прикоснувшиеся к солнцу

8

— Энни крутая, — радостно щебечет Эрен, прихрамывая на правую ногу. Армин молча кивает в ответ, прижимая к груди УПМ. Он замечает, что лучший друг проводит с Энни слишком много времени и светится от счастья, ведь девушка согласилась тренировать его. Арлерт трясет головой, прогоняя воспоминания с последней тренировки, свидетелем, которой он стал, но мысли навязчиво продолжают лезть в душу.

Эрен лежит в пыли на земле, на нем хрупкое тело Энни, ее колено находится между широко расставленных ног парня. Она изящно прогибается в спине, сжимая в сгибе локтя шею Эрена, тот беспомощно бьет ее по лопаткам, пытаясь вырваться, но хватка девушки — железная, задушит, глазом не моргнув. Энни негромко что-то говорит ему, из-за шума наблюдающих кадетов не разобрать, можно лишь попытаться прочитать по губам, едва касающимся уха парня.

Зрелище завораживает, но почему-то в животе скребет, Армин убеждает себя, что просто волнуется за состояние Эрена, и не может признать — ему не нравится. Появляется Микаса, смотрит на развернувшуюся картину исподлобья, кривит губы и просит Энни научить ее паре приемов.

Армин хочет зажмуриться, атмосфера накаляется, но, он продолжает, как загипнотизированный, наблюдать за тем, как Энни медленно встает, хрустит шеей и откидывает челку со лба. Ее поза расслабленная, в глазах нет и намека хоть на какую-нибудь эмоцию. Микаса подхватывает Эрена, рывком поднимая на ноги, и отталкивает его в сторону. Стальные радужки подруги полыхают ревностью, только слепой не заметит, и отчего-то Армину кажется, что его глаза в этот миг — такие же.

Их бой заканчивается в ничью спустя пару минут, спасибо Шадису, разогнавшему их. Думать о том, кто сильнее, не хочется. Армин не может трезво оценить силы девушек, теряется в сомнениях, мечется между голосом разума и криком сердца.

— Я думаю, тебе тоже стоит поучиться у нее, — голос Эрена звучит приглушенно, прорываясь сквозь пелену мыслей.
— Возможно, — уклончиво отвечает Армин и переводит тему. Сегодня они впервые будут летать на приводе, и Арлерт уже представляет, как от головокружения его вывернет наизнанку.

***

Энни сжимает рукоять привода, переминается с ноги на ногу, оценивая, как сидит устройство. Оно довольно тяжелое и холодное, это чувствуется даже сквозь ткань брюк. Подходит ее очередь, пальцы нажимают курок, и тело срывается вперед. Перед глазами мельтешат расплывчатые листья деревьев, куски темно-серого неба. Она чувствует себя птицей и не может сдержать внутренний восторг от первого полета, ведь это, действительно, захватывает дух. Земля и небо меняются местами стремительно туда-сюда, сердце клокочет в груди, а в ушах стучит кровь. Возможно, она бы многое отдала, чтобы это окрыляющее чувство свободы не покидало ее, но реальность пригвождает к земле мертвым грузом под названием долг.

Ноги касаются мягкой влажной травы, она выдыхает, пока пальцы еще дрожат. Ей хочется повторить, хочется взлететь так высоко, чтобы ее тело слилось с грузными облаками и растворилось в дождевом ливне. Шадис хвалит ее и называет имя следующего, мимо проходит Марко, ободряюще касается ее плеча, пока в его глазах плещется страх и восторг.

— Ты справишься, — утешает она его.
— Хотелось бы верить, — беззаботно улыбается тот и кивает на Армина, сидящего на траве, вокруг которого суетливо носятся Эрен и Микаса. Арлерт необычайно бледный с выпученными глазами лишь отмахивается от них и дрожит, как лист на ветру.

Энни ничего не отвечает, лишь пожимает плечами. Его реакция была неудивительной, многие кадеты чувствовали себя также после первого полета. Оставшаяся тренировка тянется мучительно долго, и девушка терпеливо ждет ее окончания, прислонившись спиной к стволу дерева.

Ночь встречает промозглым холодом и проливным дождем, октябрь во всю вступает в свои права. Дни уныло проносятся, сменяя друг друга своей однотонностью. Энни кутается в дождевой плащ, обходя территорию кадетского корпуса, она ненавидела ночные дежурства, особенно в такую погоду. Хотелось спать, хотелось согреться. Под сапогами хлюпала грязь, вода от луж намочила носки, пальцы на ногах зудели от холода. Энни дует на красные руки, заворачивает за угол столовой и замирает. Перед ней — двое целующихся кадетов, ее шаги глохнут в шуме дождя, отчего те не замечают ее присутствия. Даже сквозь темноту она видит вжатое в досчатую стену тело девушки, в ней она с трудом узнает Мину Коралину. Энни открывает рот и слышит протяжный вздох, что прошибает тело. Мина замечает ее присутствие и вздрагивает, отталкивая Томаса Вагнера. Смотрит испуганно, недоверчиво и уже собирается вылить на нее поток слов, но Энни перебивает, отворачиваясь.

— Я вас не видела, можете идти.
— Спасибо, — слезно благодарит ее Мина. Шаги стихают, Энни снова остается одна и не может отделаться от вспыхнувшего интереса. Если бы она была свободной, если бы не была сама собой… Трясет головой, сжимает кулаки. Энни бы никогда не смогла жаться по углам вместе со своим возлюбленным, чтобы урвать редкие мгновения теплоты, сомневаясь, что ее сердце когда-либо было способно испытывать чувства, похожие на любовь.

Леонхарт назвала Микасу монстром, но чем она лучше? Аккерман глотку перегрызет за Эрена, даже не подавится. Энни… убьет любого, кто помешает ей вернуться домой. У них разные цели, но одинаковый подход к решению проблем.

***

— … пожалуйста, — просит Армин, склоняя голову. Энни вздыхает, скрещивая руки на груди, в ее планы не входило учить рукопашному бою кого-либо, да и с Эреном это вышло… спонтанно. В нем просто что-то было, сидело так глубоко внутри, но при этом так отчетливо читалось в горящем взгляде изумрудных глаз, что отказать не получилось.
— Что мне за это будет?
— А… ч-что ты хотела бы?

То, что она хочет, не в силах дать ей никто. У нее нет простых человеческих желаний, все, что она может попросить — поделиться с ней ужином, но отнимать еду у этого парнишки кажется низким, даже для нее. Поэтому Энни вздыхает, трет переносицу и обещает подумать.

Армин улыбается и уходит, а за обедом делится с ней куском хлеба. Саша смеется, пытаясь узнать, как ей это удалось, но девушка игнорирует ее, молча гипнотизируя свежий ломоть, а вечером ловит Арлерта у входа в мужскую спальню.

— Пойдем, — коротко говорит она.

К вечеру заметно холодает, поднимается ветер, но Энни снимает утепленную куртку и вешает на сук дерева. Армин следует ее примеру и еле удерживается от желания обнять себя руками. Девушка несильно бьет его носком сапога по лодыжкам, пододвигая их ближе друг к другу, обхватывает запястья с выпирающими косточками и фиксирует руки на нужной высоте.

— Ты должен быть, как скала, — повторяет слова отца, сказанные так давно, что она уже не вспомнит, в какой жизни это было, — внимательно следи за действиями противника, анализируй его движения, ищи слабости, чтобы обернуть их в свою пользу, и не бросайся сломя голову, как это делает Эрен.
— П-понял.

В его глазах застыла неуверенность, но также желание перестать быть обузой для других. Энни медленно нападает, бьет в солнечное сплетение, с легкостью ломая неумелую защиту.

— Ты должен был поймать мою руку, не пытайся защититься, ты должен остановить и перехватить меня.
— Это не так просто.
— Я не такая сильная, как ты думаешь, — говорит Энни и бьет ногой с разворота, Армин с трудом держится на ногах, — ударить может любой, попробуй напасть на меня.

Девушка ловит его выпад, выворачивает руку и отпускает, отходит назад, давая короткую передышку. Арлерт пробует снова и снова, пока Энни комментирует каждое движение и тычет носом в ошибки.

Армин удивляется, почему еще не оказался на земле, ему не нравится, что девушка его щадит, в то время, как Эрен уже давно бы валялся в грязи. Он пробует ударить с ноги, но Энни хватает его лодыжку, дергает на себя, но не позволяет упасть. Отпускает и тут же бьет в ответ — ребра, живот, надавливает на плечо, делая подножку. Армин теряет равновесие, готовясь встретиться с мокрой травой, но девушка удерживает его и ставит на ноги. Тело уже болит и дрожит, парень бросается в атаку, пытается схватить ее за пояс, но Энни просто отходит в сторону и бьет локтем между лопаток, Арлерт успевает схватить ее за ногу и утянуть за собой.

Он лежит поперек Энни, упирается руками в землю и собирается встать, но девушка закидывает на него ногу, обхватывает руками шею и перекатывается молниеносно, оказываясь сверху. Рубашка мокнет и неприятно липнет к телу, но возможности пошевелиться и поправить ее нет. Энни вжимает его запястья в землю, сидит почти на груди, навалившись всем весом. Она так близко, что тонкий запах пота и дождевой свежести бьет по носу, Армин смотрит на нее широко раскрытыми глазами и сглатывает.

Энни наклоняется к его лицу так близко, что он может рассмотреть мелкие трещинки у нее на губах.

— Ты проиграл, Армин.