прикоснувшиеся к солнцу

12

"Казалась тоньше хрупкого стекла,
но сожгла меня до тла."

848 год.

Наступил 848 год, для кадетов было решено устроить праздничное мероприятие для поднятия боевого духа, и напомнить, что король ценит каждого из них. Энни считает это событие фарсом, попыткой откупиться и оправдать скотские условия, в которых они существуют, а потому она не разделяет всеобщей радости и решает провести этот день в кровати, даже на праздничный ужин идти не хочется.

— Ты не можешь весь день пролежать в кровати, — почти шипит Саша, пытаясь стянуть с нее одеяло, — скажи ей, Имир!
— Это ее дело, — не соглашается девушка и плюхается рядом, беззастенчиво обнимает Энни, прижимая ее к себе, — но я бы не хотела лишать себя удовольствия посмотреть на тебя в платье.

Энни скрипит зубами, пихает ее, в безуспешной попытке вырваться, пока Саша садится ей на ноги и обнимает за колени. Девушка не понимает, почему они пристали именно к ней, почему не лезут к Микасе или еще к кому-нибудь.

— Я не хочу никуда идти, — упрямо повторяет Энни.
— Очень зря, — совсем тихо шепчет Имир ей на ухо, чтобы Блаус не услышала, — Армину бы понравилось.

Девушка замирает, оглушенная, сильнее стискивает зубы, потому что возразить, собственно, нечего.

— Я же вижу, что между вами что-то происходит, — тихо продолжает Имир, — можешь отнекиваться сколько угодно, но меня не обманешь.
— О чем вы там шепчетесь?
— У меня нет платьев, — признается девушка и садится, пока Блаус не успела придумать ничего лишнего.

Саша сначала удивленно моргает, а потом растягивает губы в хитрой улыбке, отчего у Энни нервный холодок проходит по спине.

***

В столовой уже шумно: кадеты оживленно переговариваются, сдвигая столы таким образом, чтобы получился квадрат, украшают стены самодельными снежинками из бумаги и предвкушают праздничный ужин.

— Сегодня девчонки наденут платья, — мечтательно произносит Жан и получает едкий комментарий от Эрена.
— Можешь к ним присоединиться.
— Ах, ты…

Армин лишь качает головой, помогая Марко стелить белоснежную скатерть. В детстве Арлерт отмечал новый год вместе с дедушкой: они готовили праздничный пирог и варили компот из засушенных с лета ягод. Сегодняшний вечер обещал стать особенным, вокруг него собрались друзья, товарищи, сослуживцы, к каждому он успел по-своему привязаться.

— Эй, Микаса, отлично выглядишь! — выкрикивает Кирштайн, стоит девушке войти в комнату. Она скупо кивает и подходит к Эрену и отнимает у него тарелки, не обращая внимания на возмущенные реплики. Армин улыбается, наблюдая за друзьями, и ловит отголоски домашней уютной атмосферы.

По-тихоньку подтягиваются другие девчонки, краснеющие под внимательными взглядами парней. Армин смотрит сквозь них, стараясь уловить силуэт Энни, но девушки все нет. Она не появляется, даже когда почти все заняли свои места за накрытым столом, и ему уже думается, что девушка совсем не придет. От этой мысли настроение портится, а улыбка становится все более натянутой. Армин не хочет думать, что та проведёт такой вечер в своей комнате в одиночестве, но, видимо, так и будет.

В дверях появляется довольная до неприличия Саша, стреляет в него хитрым взглядом и отходит в сторону, пропуская Энни вперед. У Армина замирает сердце и невольно открывается рот, со стороны это должно выглядеть даже смешно. Но все, о чем он может сейчас думать… Энни в темно-красной юбке и белой блузке выглядит волшебно, даже нереально, протяни руку, попробуй коснуться, и она раствориться, как туманная дымка.

Девушка подходит к нему и садится рядом, смотрит строго перед собой, распрямив плечи и положив руки на колени. Армин замечает, что ее губы накрашены светлым блеском, и что пялится на нее непозволительно долго.

— Я выгляжу глупо?
— Ч-что? Вовсе нет, я думаю… ты восхитительна.

Армин опускает голову, стараясь спрятать румянец за волосами. Ему кажется, что все на него смотрят и смеются над его неловкостью.

— Ты уже второй раз говоришь мне об этом, — замечает Энни, пока Арлерт пытается вспомнить, когда уже говорил подобное.

Точно. В тот раз на реке, где состоялся их первый разговор. Она… запомнила? Уши начинают гореть сильнее, желание взять Энни за руку отчетливо вырисовывается в груди, но Шадис стучит вилкой по стакану, привлекая к себе внимание.

Энни берет свой бокал с компотом, чокается с остальными под радостные возгласы и приступает к еде. В честь праздника им подают пироги, запеченную картошку и небольшие кусочки мяса — что большая редкость для кадетского корпуса, еда в этот вечер довольно вкусная, не пресная. Но девушка не может отделаться от ощущения, что все же выглядит глупо. Она не похожа на остальных девчонок, что готовы часами простоять у зеркала, да и платьев у нее никогда не было. Отец растил воина, с детства вбивая в ее голову идею, что весь мир — ее враг, что она должна сражаться насмерть, а не плакать из-за глупого мальчишки.

Только вот мальчишка оказался не глупым, а юбка, одолженная Сашей, неожиданно ей понравилась. Ткань оказалась легкой и настолько приятной на ощупь, что к своему стыду, ее совсем не хотелось снимать. Энни проводит по ней рукой, расправляя складки, и пытается представить, как сложилась бы ее жизнь, не удочери ее в детстве, будь у нее настоящие мама и папа… Возможно, она умела бы краситься, плести венки из цветов, вышивать и строить глазки красивым мальчикам, а не перекидывать через прогиб здоровых мужиков в два раза больше нее.

Только… Энни не сожалела ни о чем.

— Ты в порядке? — робко спрашивает Армин, — у тебя взгляд грустный.
— Да, — отвечает девушка, понимая, что слишком сильно сжала ткань юбки, — а ты всегда все замечаешь.

Не вопрос, утверждение, пристальный взгляд в растерянные голубые глаза и толчок сидящей рядом Имир вбок.

— И не стесняетесь же, — шепчет она ей на ухо, — воркуете, как супружеская пара.
— Тебе кажется.
— Да, ну? Только присмотрись, каким взглядом на тебя смотрит наш очаровашка. Признавайся, что ты с ним сделала?

Энни упрямо молчит, поджимает губы, пока Имир вкрадчиво продолжает шептать.

— Сними уже этот замок со своего сердца.

Энни хочет возразить хоть что-нибудь, но Имир отворачивается и демонстративно обнимает Кристу, показывая Райнеру язык. Энни допивает компот, двигается на скамейке ближе к Армину, касается своим бедром его, отчего парень, до этого что-то говоривший Жану запинается и неуверенно продолжает.

Конец вечера проходит в тумане. Энни остается, чтобы помочь убрать со столов, возвращаться в спальню не хочется, она не замечает, что в столовой кроме нее и Армина уже никого нет. Свечи догорают и девушка тушит их, пока не остается только одна. Комната погружается во мрак, а за окном начинает завывать вьюга. Вот и подошел к концу еще один день. Энни застывает у замерзшего окна, рассматривает морозные узоры, вслушивается в шаги Армина, он подходит к ней.

— Неплохой выдался вечер, да?
— Да, — соглашается девушка, поворачиваясь к нему.

Они снова оказываются близко, его лицо едва можно рассмотреть, но жар, исходящий от парня ощущается, как никогда отчетливо, и Энни поддается искушению прочувствовать его. Она подходит вплотную, касается его щеки, скользит пальцами к подбородку, нажимая на него и притягивая к себе.

Это… пропасть.

Весь мир гаснет, сужается до теплых, чуть обветренных губ. Кончики пальцев покалывает, ведь целовать Армина так… правильно. Правильно, до чертова головокружения, ощущать его ладони на своей талии, прижиматься к груди, жадно ловить тяжелые вздохи и проклинать Имир с ее никому не нужными советами.

— Эн-ни…
— Заткнись, Армин.

И Армин затыкается, первым тянется за новым поцелуем, дрожит всем телом, но смелее раскрывает губы, целуя нежно, но настойчиво и немного неумело. Энни гладит его щеки обеими руками, притягивая к себе еще ближе, чтобы чувствовать, как мальчишеское сердце вырывается из груди, к ней, к ее собственному черствому и холодному сердцу, чтобы спалить весь лед. Энни привстает совсем чуть-чуть на носочки, чтобы он смог крепче обнять ее, обхватить своими руками. Они, покачнувшись, прижимаются к стене, едва не теряя опору. Энни вдавливает его в деревяшки, оттягивает нижнюю губу, почти задыхается, но не находит в себе сил оторваться.

Она безжалостно забирает его первый поцелуй, его доброе открытое сердце и молится, чтобы…

…ее личное солнце никогда не погасло.