Мое черное сердце тянется к тебе

5. Давай начнем с начала?

- Как ты это делаешь? - он боится даже подойти ближе, чтобы опять не спровоцировать этот жуткий крик.

На что Галф только небрежно пожимает плечами, продолжая успокаивающе поглаживать этот странный вопящий корешок:

- Не знаю, просто для меня это так привычно: взаимодействовать с растениями. А мандрагора только требует чуть больше заботы и внимания.

Нет, Мью не будет завидовать этому недочеловечку в руках Галфа, которого так нежно баюкают. Ведь нет ничего такого в умиротворяющих прикосновениях этих рук, из-за которых волшебное существо успокаивается и засыпает, не пытаясь больше оглушить окружающих.

- Так, давайте его поместим обратно в горшок, - профессор уже наготове с упомянутым керамическим изделием, куда Галф аккуратно кладет свое "дитя".

Мью начинает дышать полной грудью только тогда, когда мандрагора полностью прикрыта - до тех пор он боится сделать лишнее движение:

- Простите, профессор - это я виноват, - он покаянно наклоняет голову.

- В следующий раз будьте осторожнее, Суппасит - не всегда рядом с вами будет ведьма, которая в состоянии успокоить магическое растение.

- Понимаю.

Он оборачивается к Галфу, который пытается отряхнуться от земли, и лезет в сумку за влажными салфетками:

- Держи. И... спасибо тебе.

- Не за что, - тот с благодарностью принимает помощь и начинает тереть одежду, но затем поднимает голову и смущает его усмешкой. - Как видишь, вот и я тебе пригодился, даже не пришлось долго ждать.

Мью растерян, потому что спорить тут бессмысленно: Галф и правда его выручил, причем бескорыстно.

Вроде бы.

Поэтому он осторожно кивает головой:

- Угу.

- И это все, что ты скажешь? - тот почему-то не отстает, уже закончив приводить себя в порядок.

- А что ты хочешь от меня услышать? Что я был не прав? - неожиданно раздражение накатывает на него. - Я же извинился и поблагодарил.

- Например, что ведьма тоже может быть тебе полезной, - Галф наклоняет голову и внимательно смотрит на него.

- Признаю, - он бурчит себе под нос, отворачиваясь, потому что это принимать и правда как-то неудобно, словно он вынужден отказаться от каких-то своих глубоких убеждений - где-то так и есть на самом деле.