Василёк

Глава двадцать восьмая

 – Давай, давай, аккуратно только, – бормотал Влад, поправляя лямку сумки на плече.

– Да тяжелый же! – возмутился Костя, перехватывая поудобнее железный стенд.

– Так, это я тут несу килограммы типографского материала, – отозвался Марк, захлопывая дверцу машины и нажимая на брелок. – Хватит нюни распускать.

Костя и сам не заметил, как пролетела неделя. Сеня так и болел, а потому Левандовские остались у них до самой субботы, постепенно уживаясь с Ласточкиными-Крюковыми. В пятницу Костя даже застал Кирилла и Влада за партией в дурака – отчим бессовестно проигрывал даже мухлюя. Время от времени подросток замечал, что Влад подолгу переписывался с кем-то, или уходил поговорить по телефону и покурить на балкон. Если ругался, то можно было услышать отрывистое «Катя» – значит, спорил с матерью. В других случаях он говорил слишком тихо, чтобы Костя мог расслышать хоть что-то из-за двойных дверей балкона.

И вот Ласточкин не успел и моргнуть, как наступила суббота, и Влад с Марком загружали отпечатанные наклейки и плакаты в багажник машины Грачева, а затем, приехав на место, попытались за раз выгрузить все, чтобы не ходить по двадцать раз туда-сюда.

– Если Влад возьмет еще сумку с гирляндами... – начал было Марк, но Левандовский, задрав нос кверху, покачал головой.

– Ну уж нет, я и так уже несу три стула и скатерти.

– Давай я возьму, – предложил Костя.

– Да держи свой стенд... Левандовский, быстро, спину давай.

– Я тебе ишак что ли?

– На сегодня да, – Марк поманил его к себе пальцем, и Влад, цокнув языком, подошел и послушно повернулся к другу спиной. – Или хочешь нести бумаги?

– Если я возьму сумку с отпечатками и узнаю, что она легче, чем три стула, я тебя прикончу, – пробормотал Влад и поправил рюкзак с гирляндами и лампочками.

– Ну, зато стол нам предоставляют, – попытался подбодрить ребят Костя.

– Если бы пришлось везти и стол, я бы подал в отставку, – то ли пригрозил, то ли пошутил Влад и пошел ко входу для участников фестиваля.

Как гласила их страничка в социальных сетях, фестиваль «Снежинка» был ежегодным зимним мероприятием, призванным привлекать внимание юной, не очень юной и очень юной аудитории к творениям, созданным человеческими руками – «ведь каждое уникально, словно снежинка». Влад, конечно, бормотал, что это больно уж претенциозно, однако это было довольно популярное мероприятие с высокой проходимостью, а потому вероятность заполучить хороший приток новой аудитории была велика. Плюс, как объяснял ему в машине Левандовский, подобная аудитория наиболее «живая», по крайней мере в первое время – в отличии от всевозможных «челленджей», удерживающих внимание аудитории лишь на время его проведения, людям, пришедшим с фестивалей, интереснее ознакомиться с остальным творчеством художника, не представленным в качестве товара.