Ложка дёгтя в бочке мёда

Глава 18. Тайный ход

Сирень медленно качалась, повинуясь слабому дуновению ветра. Саша вздохнула и перевела взгляд на белую бабочку, застывшую на бледно — фиолетовых цветах. Май подходил к концу, с каждым днём всё приближая лето. Школа пугала уже не так, как раньше, зато желание чаще бывать на улице лишь усиливалось. Но сейчас, увы, это было невозможно.
      — Са — а — аша — а!
      С улицы донёсся громкий крик. Девочка высунулась в открытое окно. Коротко остриженные волосы сразу же спутал поток свежего весеннего ветра. Внизу, на земле, стояла Соня. Это она звала свою подругу.

Выйдешь? — спросила она, поправляя круглые очки.
— Прости, сегодня никак.
— А почему?
— Видишь? — Саша показала на свою чёлку, ярко выкрашенную в малиновый и фиолетовый. — Теперь я под домашним арестом. Ещё и телефона лишили…
Соня с помрачневшим выражением лица развернулась и зашагала по направлению к своему дому. Бабочка, трепеща светлыми крыльями, плавно слетела с цветка и понеслась куда — то ввысь, к ясному синему небу. Даже это насекомое было свободным, а человек сидел взаперти, причём, волей других людей.
«Эх, не погуляю я сегодня. А всё из — за чёлки! И Соня ушла… Даже поговорить мне не с кем.»
Тишина. Только с улицы слышится весёлое щебетание птиц, приветствующих наступающее лето. Саша растянулась на полу и закрыла глаза. Никогда время ещё не шло настолько медленно и скучно. А Соня сейчас, наверное, гуляет с кем — то другим…
      От печальных размышлений, которые длились уже минут десять, школьницу отвлёк стук. Стук в окно.
Девочка вздрогнула, открыла глаза и тут же ахнула: на растущем возле дома дереве сидела Соня, беззаботно свесив ноги вниз.
— Раз уж ты не сможешь выйти, то давай немного посидим у тебя? Повезло, что ты на четвёртом этаже живёшь. — она показала бутылку лимонада и пачку чипсов. Но жизненных сил Саше придала не соблазнительно вкусная еда, а факт возвращения подруги.
— Конечно, давай! — с восхищением воскликнула заточённая. — Только обувь положи на пол подошвой вниз, в коридор не понесу. Спалят ещё…
Соня кивнула. Держась за дуб, девочка осторожно, но быстро и ловко пролезла в чужую квартиру. Усевшись на подоконнике, она по — хозяйски оглядела уже знакомую комнату, передала скромное продовольствие подруге, разулась и слезла с окна.

***

      Особняк  Росдзент с рассветом просыпался и начинал свою тихую, незаметную жизнь, которая проявлялась в виде прислуги, что неустанно работала. Лже — Миэлли чувствовала, что это место отличается от её прежнего дома, но именно в этом раннем подъёме она видела сходство. Если её квартира жила в виде своих собственных хозяев, то огромное поместье дышало грудью работников.
      Саша тоже уже не спала — тело Росдзент — младшей имело противную привычку вставать ровно в восемь утра, но если изначально это раздражало, то сейчас попаданка была очень даже благодарна прежней хозяйке тела за такую благодать. Ранний подъём настоящей Миэлли никогда не нравился, но ради того, чтобы перегнать ненавистную Арию, приходилось много трудится, а это требовало множества сил и времени, поэтому ей приходилось терпеть.
«Интересно, если я начну делать кольца из бисера, люди это оценят? Не всем нравятся браслеты, да и ходить в них не очень удобно. А ведь идея хорошая — у меня очень кстати встреча с Айсис запланирована, а как говорила Ария, то, что носит Герцогиня, не может не пользоваться популярностью!»
Сегодня Оскар должен будет покинуть поместье и отправиться к сёстрам, с которыми через день должна будет встретиться Саша. Тогда она и продемонстрирует свою фантазию самой влиятельной женщине империи и потенциальной Эви. Теперь мысли о грядущем чаепитии не вызывают столько страха, как раньше, а значит, дела идут хорошо. Вот только место волнений о приёме заняли воспоминания вчерашнего вечера, чьи события прочно закрепились в памяти, и не только загадочное письмо тревожило лже — Миэлли.
«Та печать на стене… Может, сходить и посмотреть, что там такое? Руки уже болят, заодно отдохну немного.»
Попаданка отложила уже получившуюся половину бирюзового браслета, что предназначался Кейтлин, встала с дивана и подошла к своей тайной комнате. Сомнения в том, что это безопасно усиливались с каждой секундой, но любопытство имело куда большее влияние на попаданку. Она глубоко вдохнула и нажала на дверную ручку. Причудливые бледно — зелёные узоры уже сияли на стене, в ожидании юной волшебницы. Девочка несмело прикрыла за собой дверь и подошла к печати, поморщившись при мысли о висевших здесь портретах Фредерико — младшего, Но она явно чувствовала что — то недоброе в воздухе: какое — то странное напряжение, что натянулось, словно струна, и было готово вот — вот оборваться. А если оно оборвётся, то ничего хорошего однозначно не произойдёт…
— С  богом! — шепнула она и приложила к ней руку. Вместо привычного тепла и спокойствия Миэлли ощутила ледяной холод и колющий страх, что мелькнул лишь на мгновение, словно гроза, но оставил неприятный липкий осадок. Перед девочкой открылся узкий проход в виде коридора, который был, судя по скрывающей его внутренности тьме, очень длинным.
«Блин, ничего не видно. Возьму свечку и вернусь. Или не вернусь…»
У Саши никогда не было фобии темноты, но дивный новый мир всё благополучно исправил. Девочка зажгла свечу, зачем — то перекрестилась, хоть и понимала, что ей это не поможет, и направилась обратно. Огонь осветил пыльные серые стены, сложенные из камня, и подозрительно чистый пол. В отличии от всего остального, покрытого грязью, он был будто недавно подметённым и намекал на то, что до попаданки здесь уже кто — то был…
      Чернота прохода густыми тенями перекрывала всю видимость, создавая иллюзию бесконечного коридора. Людей всегда пугала неизвестность, а Саша была человеком, хоть магические способности и заставляли усомниться в этом. В необходимости идти вперёд, кстати, тоже.
«Перспектива пропасть без вести меня отнюдь не прельщает, поэтому я сделаю вид, что этого туннеля нет и пойду обратно! Я ссыкло, мне можно.»
Но стоило ей развернуться, как яркий свет выхода мгновенно исчез, сопровождаясь скрипом двери. Она закрылась.
— Чёртовы сквозняки. — лже — Миэлли сама не очень — то и верила в свою теорию, но успокоить себя и своё разыгравшееся воображение попыталась. Но попытка оказалась безуспешной: когда она надавила на ручку и попробовала открыть дверь, ничего не произошло. Саша оказалась заперта в кромешной тьме, где единственным источником света служила почти расплавленная свеча.
— Блять!
Она со всей силы ударила по двери ногой, но всё без толку. По спине пробежал ледяной холод, а к горлу подступил сдавливающий ком. Миэлли начала изо всех сил колотить дверь в надежде, что её услышат, но она сама понимала, что это совершенно глупая, жалкая попытка выбраться.
— Сука, сука, сука! ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ! ВЫПУСТИТЕ — Е — Е — Е — Е!
Горло заболело от истошного крика, поэтому девочка замолчала и прижалась к холодной двери лбом. Саша чётко понимала, что выход у неё есть только один: пойти вперёд и узнать, что там находится.
«Когда я впервые оказалась в этом мире, то пообещала себе, что выживу любой ценой. Если останусь сидеть здесь, то точно умру от истощения или чего похуже! Какая бы тварь там не находилась, она точно не будет сильнее моего желания жить.»