Девушка прикрыла глаза и погрузилась во тьму…
Она медленно раскрывает глаза, снова находясь в своей комнате, но рядом нет никого…
Это серьёзно был сон?..
Но запах корицы с чем-то кислым не давал покоя, он из сна прокрался в настоящее и уходить явно не собирается, да и не хочет.
Тория переворачивается на спину и смотрит в потолок. Прислушивается к каждому шороху.
На улице льёт дождь. Интересно, Садлер уже уехал или остался, чтобы подвести детей до школы в такою непогоду?
Но в доме стояла тишина, по крайней мере дева ничего не слышала. Она тихо зевнула, по привычке прикрывая рот рукой, и взяла с тумбочки телефон, поставленный кем-то на зарядку, скорее всего братом.
Четыре часа и пятьдесят семь минут гласили часы на экране блокировки.
Вот почему дом погружён в тишину.
Дама отложила телефон, отвернулась к стене и снова попыталась заснуть.
Заснуть не получается уже час с лишним.
Какой смысл уже засыпать? Девушка тяжело вздохнула, потёрла глаза и встала с кровати. Половицы пола под ковром даже не скрипнули под весом девчушки, и та, тихо взяв одежду, медленно пошла на первый этаж в душ.
Там она умылась, переоделась и пошла на кухню готовить какой-нибудь лёгкий завтрак для всё ещё спящих родственников.
Через некоторое время был уже готов завтрак в виде более сытного, чем обычный, омлета.
Тора отрезала себе немного и положив на тарелку, поставила её на стол. Она взяла вилку и села за стол, медленно и бесшумно поедая небольшой кусочек омлета.
Ела она так… точнее доев, она просто сидела и смотрела в стену, пока на кухню не зашёл отец, отвлекая её внимание от прекрасной стены.
— Ты чего так рано? — прохрипел мужчина, подходя к чайнику.
— Не знаю… кошмары… — девушка тяжело вздохнула и встала, чтобы помыть тарелку с вилкой.
Садлер поставил чайник и пошёл в ванную комнату, чтобы принять водные процедуры.
Дева же помыла тарелку и пошла в комнату краситься, потому что делать больше нечего.
Вскоре она молча сидела в зале на диване и ожидала когда все соберутся. Она даже успела немного задремать.
