Ангел кровопролития

4

-А мелкий будто почувствовал во мне что-то другое. Представляешь?-покуривая сигарету, улыбаясь говорит Юнги, своему знакомому демону.

-Но жаль, что он назвал тебя не по правильному званию.-плюя в траву, потирает щеку он.-Я бы похлопал ему стоя.

-Черт,-Мин глупо ударяет себя по лицу.-Бон Хва, а он ангелок походу.

Блондин, который сейчас общается с Мин Юнги, зовут Бон Хва.

Бон Хва. Он самый первый подбежал к этому умершему, чтобы найти общий язык. Вроде все получилось и они теперь общаются как сто летние друзья. Ничего друг от друга не скрывают.

-Только не говори,что этот ангелок впал в твою дурацкую башку. Меня вырвет.

-Не то чтобы запал. Просто заинтересовал меня как человека.-он смотрит с поднятой головой ввысь, в облака, где пролетает стая так же мертвых на самом деле птиц.-Я сам его убил за рулём.-он жмурился от этого страшного прошлого. Не хотелось вспоминать, что его ждало тогда, на настоящей земле, в городе, стране в которой проживал.-Его это так растрогало.

-Но ведь тебе этого не понять, Мин.

-Да.

Юнги никогда не понимал страдания других и их мольбы, пока он их не убивал своими же кровавыми руками с чужими ДНК.

/Flashback/

В детстве мальчика избивал отец. Чмырил, гнобил, издевался, и тому подобное. Психика ломалась. Ночью малыш было еле добирался до комнаты. Закрывался в ней и зализывал свои раны под лунным освещением, стараясь не плакать. Сжерживал свои слезинки до последнего, пока сам не разучился рыдать. Больше он не умеет так делать. Он стёр из своей памяти слова как: "плачь", "боль", "понимание". Для него все рухнуло ещё в малые года, а вырос жутким чудовищем, да и погиб получается тоже им же.

Самое первое убийство за ним было неожиданным по большей части эмоций. Все не осознано и размыто было перед глазами, когда он сидел на краю кровати, смотря на грязную стенку напротив. Тело трясло после ушибов в свои 17 лет. Ноги отказывали куда-либо идти, головная боль сыграла большую роль на состоянии травмированного ребенка. Сжав ноги в колени, обхватив их руками и спрятав лицо от всего в этой бесконечной Вселенной, он злился и страдал. Нижнее веко непроизвольно дергалось, губы в сухом виде он поджал, начиная кусать их до собственной крови. Мысли пустые и бессмысленные. Одиноко становилось с каждым годом сильнее и сильнее, а вскоре он оказался в своем мрачном неком вакууме, из которого вылезти самому было не возможно.