Между временем (РЕДАКТИРУЕТСЯ)

Глава 4. Мой мир

Следующие пару дней мы провели в молчании. Я потеряла счёт времени, словно оно текло бесконечно. Галлюцинации перестали беспокоить, и я могла спокойно спать, не боясь, что окажусь в опасности. Вой урров был слышен отдаленно, сюда они не смели ступать. Боялись Зенона. В какой—то мере я тоже его опасалась, но он обещал вернуть меня домой. Я верю, что он честный человек и сдержит свое слово. По крайней мере, мне так хочется думать.

Мои раны заживали быстрее, чем на Земле. Я была этому приятно удивлена. Не знаю, что за магия, но она действительно работала. Кровоточащее ранение превратилось в шрам. Я разглядывала его, задрав футболку. Провела пальцем по линии. Болело совсем немного. Но когда зашёл Зенон, я резко натянула футболку и смущённо отвернулась.

— Извини.

— Все в порядке, — я решила замять ситуацию. — Давай перекусим.

— Можно вопрос? — дожевав последний кусок булочки, Зенон посмотрел мне прямо в глаза.

Мы сидели на полу друг напротив друга в позе лотоса, и доедали остатки еды. Я вопросительно выгнула бровь, до сих пор у меня во рту находилась булочка.

— Каков твой мир? Точнее какой ты была в своем мире? — поинтересовался он.

Проглотив остатки еды, отряхнула руки от крошек.

— М—м—м, — постучала пальцем по подбородку, приняв задумчивый вид. — У меня есть дочка — Рена, — грустно улыбнулась я.

Только когда произнесла ее имя вслух, поняла, что безумно скучаю. Ведь последний год я все свое время посвящала ей. И это очень больно – сидеть сейчас без нее. Она не подползет ко мне радостно улыбаясь, не скинет ложку со стола, не укусит за нос. Она всего этого не сможет сделать пока я здесь.
Зенон молча слушал и я продолжила:

— Когда мне было двадцать один я встретила ее отца, — усмехнулась. — Редкостный ублюдок. Он бросил нас, как только узнал о моей беременности. Мы были с ней вдвоем, друг у друга, — почему—то мне хотелось рассказать ему все что произошло в моей жизни, мне хотелось ему доверять.

— Думаю он жалеет.

— Если бы, — закатила глаза. — Он навещал нас раз в три месяца, с охапкой одинаковых ползунков вырванных по дешевке в каком—то секонд—хенде. И делал только когда я прокричу все проклятия мира ему в трубку. Вряд ли он жалеет.