Никита отстранился от меня и
нежно посмотрел в мои глаза.
Мои мысли: "Бедный Никиточка. На
что я его обрекла. Он же со мной
намучается."
- Ксюш, а ты нас простила? -
озабоченно спросил он.
- Эмм, в смысле?
- В прямом.
- Ах даа. Стоп! Стоп, стоп, стоп. То есть,
вот это всё, я имею ввиду поцелуй,
взгляд, твое "Я тебя люблю. Ты станешь
моей?", это что, все лишь для того,
чтобы простить вас? Да? Ну если да, то
я еще больше вас ненавижу.
- Не, не, не, малыш, ты че? Нет,
конечно. Это все, как ты выражаешься,
я сказал и сделал, потому что люблю
тебя и хочу, чтобы ты была навсегда
моей. А извинения, они сами собой. Так
ты простила Толю, Влада и Тему?
- Я еще подумаю, - хитро сказала я и
захохотала весь парк.
- Ну Ксюш. Ну пожалуйста, -
обиженно говорил Киоссе. Никогда я его
еще таким не видела. Все когда-то
происходит впервые в жизни:)))
- Ну тебя-то я простила уже...а
- А они извинятся отдельно, -
продолжил мою фразу Ник.
- Даа? Ну что же, я не против трех
дополнительных поцелуев.
- Если только они тебя в щечку чмокнут,
- сказал Никита
- Ну, ну, посмотрим.
- Эууу, ты мне изменить хочешь.
- Нет. Они просто извинятся.
- Ну уж неет. Прощай нас всех.
- Все, Киоссе, я подумаю. Отстань, -
фыркнула я.
- Что за тон, Ксюш. Во первых я уже
твой парень, а это значит, что я как
минимум "милый и любимый Киса" А во
вторых, почему такой тон? Я вроде как
бы тебя старше. Или тебя не учили, как
со старшими разговаривать?
- Итак. Ну раз ты мой парень, то я
называю тебя так, как мне взбредет в
голову, вплоть до "крокодильчика" А со
старшими надо разговаривать в
серьезных тонах. Так что, до свидания
Никита Вячеславович. Я домой, -
сказало мое величество и поперло к
выходу из сквера.
- А ну-ка стоять, моя девушка.
- Чего еще?
- Марш ко мне.
Я подошла к этому оболтусу, а он
нежно на меня посмотрел, обнял и
прошептал на ушко:
- Прости меня, я иногда груб по
отношению к тебе. Просто я не хочу
тебя потерять. Ты именно та, которую я
искал все свои 17 лет.
- Никит, ты тоже меня прости. Я иногда
даю поводы для ревности.
- Нуу, не отрицаю.
Мы рассмеялись и пошли к выходу.
Никита крепко держал меня за талию, и
я то уж знала, что он меня не отпустит.
Мы пришли к машине, сели в нее и
поехали домой. Но вдруг мой
Крокодильчик повернул не туда.
- Куда ты меня везешь, Никит?
- Куда надо.
Мы приехали на высокий холм, и я
увидела, что вблизи него есть
небольшая полянка. Мы пошли к силуэту
чего-то. О май гад. Это была скамейка.
Мы сели и стали смотреть на звезды.
"Коркодил", так Киоссе разрешил его
называть, рассказывал мне о звездах,
ибо я не умела находить созвездия.
Через три часа Коркодил бы не против
того, чтобы стать моей подушкой. Я
заснула у него на руках, а он лишь
шептал мне что-то на ушко. Я уверена,
что это было что-то милое и нежное.
Вскоре Никита взял меня на руки и понес в машину. Он положил меня на заднее сидение и поехал домой. Когда мы приехали, то я уже видела десятый
сон. Он тихо зашел в дом, уложил меня спать, чмокнул на сон грядущий, ибо я
немного проснулась и лег рядом со мной.
