Он хороший,просто так получилось

Глава XIII. "Задиристый гном атакует! "

ОЭту ночь я провёл на крыше, вспоминая события шестилетней давности. Уже сложилась своеобразная традиция: в один из самых обыкновенных дней поздней осени я думаю о Ней. О той, чьё имя не произношу уже шесть лет. Слишком… больно.
Я прикрыл глаза. Вроде бы взрослый мужик в свои то двадцать пять, а веду себя, как шестнадцатилетний подросток. Облизываю пересохшие губы. Горько. Погружаюсь в прошлое и вздыхаю.
Ноющая, рвущая на части боль в груди сводит меня с ума. Выйдя из гильдии, я бегу на крышу, к звёздам, но морозный воздух не помогает заглушить острое чувство потери. Я понимаю, что всё равно пойду утром к Её окну, чтобы проверить, не ночной ли кошмар всё происходящее. И даже если это не окажется сном… Я буду просить Её остаться. Она ведь где-то там, в глубине души, всё ещё моя глупая девочка, которая так боится одиночества.
Я ошибся. Утро ещё не настало, когда я бежал к Её дому. Мысли путались, дыхание сбивалось, впервые в жизни хотелось заплакать, а я всё бежал вперёд, жадно глотая встречный ветер. Но… Я опоздал. Эта мысль глухо отдалась где-то в области грудной клетки, когда я осматривал опустевшую квартиру. Первым порывом было последовать за ней и вернуть… Но её запах обрывался у подъезда. Наверное, она заказала повозку.
Так спешила в это своё поместье, что упорхнула в путь ночью? Я опоздал не на пару часов, а на месяцы. Я потерял её ещё тогда, когда деньги стали играть для неё роль. Ну да… Наверное, она просто выросла. Чёрт, чёрт, чёрт! Как же больно…
Я не появлялся в гильдии, не общался ни с кем, просто смотрел на небо и шептал: «За что?» Но на третий день я не выдержал и, купив билет на поезд, уехал в это чёртово поместье Хартфелиев. Но… Её не было там. Там жили другие люди уже продолжительное время, а Её отец, по ходу, никогда себе это поместье и не возвращал… Слишком запутано, слишком сложно. Наверное, Она купила свой собственный дом, чтобы не мучили воспоминания. Да, именно так. Но… Как же я тогда найду её?
— Никак, — прошептал я, сидя сейчас на злосчастной крыше. Если бы я только не торчал здесь тогда, шесть лет назад, то успел бы остановить её, спросить… А сейчас у меня в сердце только медленно убивающая обида, оставшаяся от нашей дружбы. А дружбы ли?
Это сейчас я понимаю, что любил её. Не так, как остальные любят своих девушек, не так, как принцы из её сказок любят принцесс, а по-своему. Это было непонятное чувство, когда хочется быть больше, чем просто друзьями, но при этом не хочется терять Её, как друга. Вот так вот запутано и непонятно, но я любил её.
Я ещё раз вздохнул и, размявшись, встал с крыши. Время грустить о прошлом подошло к концу, ведь занимался рассвет. А меня ждут великие дела! Надо бы взять задание, а то Хеппи, бедняга, скоро совсем загнётся. Они с Шарли ждут двойню, так что нервы у друга сейчас ни к чёрту… Я усмехнулся.
Вообще у нас много нового произошло за последние шесть лет. На свет появились отпрыски Миры с Фридом и Ёлочки с Эльфманом… Появление таких вот парочек было умопомрачительно смешным. Первые растягивали свой конфетно-букетный период так долго, что Кана объявила, что скорее уж она выйдет замуж, чем эти двое станут супружеской четой… А Ёлочка с Эльфманом хорошо отпраздновали Рождество, позаимствовав у Каны несколько бочек вина… В общем, на утро после гулянки они проснулись женатыми.
Почти все в гильдии разбились на парочки, один я продолжал косить под дурачка. А нет, ещё моему примеру следовал Грей, пытаясь таким образом отшить Джубию, не разбив ей сердце. Пф. Дурак он! Прошлой весной вон даже иксиды наши потомство заделали… Кстати, об иксидах и их проблемах. Поспешить нужно, а то что-то я отвлёкся…
Выбив дверь в здании гильдии, я заорал:
— Всем здрям! Эй, Отмороженный, сними труселя с люстры, а то смотреть противно!
— Ты чё, нарываешься чё ли, узкоглазый?
— Смахнёмся?!
— Да без проблем!
— Только оденься сначала, эксгибиционист чёртов!
— Чего-о-о? А ну повтори!
Вот так вот закономерно и начался очередной день в гильдии Хвост Феи. Мы с Греем, прихватив Эльзу, выбрали первое попавшееся задание и двинулись путь. Разнести какую-то там тёмную гильдию? Ха, да пара пустяков!
Блин, даже как-то скучно. Куда подевались все опасные противники? Почему никто не пытается захватить мир? Что мне, по вашему, драться до конца жизни в полную силу только с Отмороженным? Не-не-не, так дело не пойдёт!
— Эй, Эльза! Смахнёмся?!
— Заткнись, Нацу, пока я тебе не врезала. Лучше посмотри вот, что пишут в газетах, — с апатичным лицом проговорила Эльза, протягивая мне свёрток. Я изогнул бровь и, взъерошив волосы, пробежался глазами по первой полосе.
Собственно, там красовались две фигуры: одна явно взрослого человека, а другая, по всей видимости, гнома. Надпись под изображением гласила: «Сильнейшие наёмники Самаэль и Ночной Дождь пропали на одном из заданий!»
Я фыркнул и вернул Эльзе газету, занимая своё место в поезде.
— Тоже мне, сильнейшие наёмнички… Да я их одной левой раскидаю! Хм… А ведь было бы здорово с ними смахнуться! Чёрт, я аж воспылал! — это были последние мои слова перед тем, как меня вырубила Эльза, прошипев что-то вроде «Достал». В общем, дорога была своеобразной, но, хвала богам, незаметной для меня.
Выйдя из поезда, мы сразу же направились к предполагаемому местонахождению тёмной гильдии. Наша команда проходила через клочок редкого леса, когда моё внимание отвлекла кучка разбойников, окруживших что-то… Или кого-то. Переглянувшись, мы с друзьями без лишних слов двинулись к этим отбросам преступного мира.
— Эй, Барги, ты только посмотри, какая лапочка! За сколько можно будет толкнуть её, как думаешь?
— Не зна-а-аю, Нельс, — протянул Барги. — Сейчас на рынке на маленьких девочек хороший спрос…
Я зарычал от отвращения. Это не просто разбойники, это работорговцы, окружившие, по всей видимости, какого-то потерявшегося ребёнка. Мы уже подобрались к ним достаточно близко, я принялся закатывать рукава своей куртки, как вдруг фигурка в плаще, смахнув слёзы, достала из рукава веер. Немного дрожа, она как-то безумно усмехнулась и резко раскрыла веер.
— Это вам за мою Валькирию, твари! Сдохните!
Я оторопело смотрел, как все десять взрослых мужиков мешками валятся на землю. Сама девочка убрала веер во внутренний карман плаща и поднесла руки к лицу… А потом у неё подкосились ноги, и загадочная фигурка в плаще съёжилась на земле, обняв себя руками. Она только повторяла:
— Моя Валькирия… Они убили её… Мою верную Валькирию…
Внезапно меня обожгла волна боли такой невиданной мощи, что даже голова закружилась! Я не знал, кто эта маленькая незнакомка, но чувствовал, что нужно её утешить. Минуя тела павших разбойников, я присел рядом с девочкой на корточки и захотел заглянуть ей в глаза, но капюшон скрывал её лицо. Когда я помог незнакомке сесть, тряпка сползла с её головы. Эльза и Грей за моей спиной охнули, а я удивлённо смотрел в серые глаза с зелёными крапинками, точь-в-точь такими же, как у меня. Тем временем девочка очнулась от своей агонии и зашипела, ловко отпрыгнув от меня. Я только подивился такой прыти: она прямо гном, а не ребёнок!
— Что вам нужно? — хрипло пропищала она, припав к земле и зачем-то закатав рукава плаща. Не уж то драться со мной захотела? Я улыбнулся. Хотя… Вон десятерых она взмахом веера вынесла, может, действительно положит на лопатки и меня?
Поправив локон, выбившийся из растрёпанной косички, она привлекла моё внимание к своим волосам. Их цвет был полностью идентичен моему. Что за чертовщина?
— Я повторяю, что вам нужно?
— Мы просто хотели помочь… — начал я.
— Мне не нужна ничья помощь! — выкрикнула она, воинственно выпятив грудь и грозно уставившись на меня. Не выдержав, я захохотал.
— Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, гном?
И вот тут она заорала так, что у меня заложило уши.
— КАК ТЫ МЕНЯ НАЗВАЛ?! Смахнёмся, придурок?!
Я только задорно улыбнулся и подмигнул онемевшим Грею и Эльзе, а потом снова повернулся к девочке.
— Давай, — криво улыбнулся я, зажигая одну руку. Нет, я, естественно, не буду драться с ней. Просто припугну немного… Любой нормальный ребёнок при виде горящего человека испугается и убежит.
Но этот гном, видимо, была ненормальной.
— И это всё, на что ты способен? — я уронил челюсть. Малявка же, прогулочным шагом подошла ко мне и, с задумчивым видом постояв возле моей руки, бессовестно схватила пару языков огня, словно гурман, цокнула языком и отправила их в рот. Потом, смачно облизнувшись, она вынесла вердикт:
— У тебя огонь вкуснее, чем тот, что остаётся от затухающего костра.
Внезапно в моём мозгу что-то щёлкнуло.
— Тебя тоже Игнил обучал, да?! — восторженно воскликнул я, а девочка лишь непонимающе склонила голову на бок.
— Какой ещё Игнил? Я сколько себя помню, всегда любила есть огонь. Он согревает изнутри.
Я прищурился.
— Может, ты и драться огнём умеешь?
Девочка хмыкнула. С самодовольной улыбкой она подняла руку вверх, а потом… Потом её маленький кулачок охватило пламя.
Первым очнулся Грей.
— Фигасе! Да она крута, Нацу! Небось сделает тебя!
Я только фыркнул.
— Да ни за что. Эй, гном, а мамочка то твоя где? — попытался пошутить я, никак не ожидая того, что гном погрустнеет.
— Не важно. Вы так и не сказали, что хотите от меня.
— Как это не важно? Ладно, проехали. Где ты живёшь? Не бросим же мы тебя тут одну! — удивился я.
— Я нигде не живу. Раньше Валькирия… Была моим всем.
Я изогнул бровь, не понимая, о чём она.
— Валькирия — это твоя мама что ли?
Девочка окинула меня раздражённым взглядом.
— Это лошадь, кретин. Я ездила на ней по всему королевству, благодаря ей зарабатывала на жизнь, очень часто ночевала в лесу, просто прижавшись к её боку. Так что теперь, получается, у меня нет всего.
Я задумался, а когда вновь перевёл взгляд на фигурку в плаще, удивился. Она уходила, а на её спине красовались синие иероглифы, гласящие «Ночной Дождь». Прямо как на картинке в газете… О, стоп! Наверное, это она и есть. Её сокомандница пропала, и теперь она одна?
— Эй, девочка! — прокричала вдруг Эльза в спину уходящей фигурке. — Хочешь вступить в нашу гильдию?
Ночной Дождь обернулась и ошарашено уставилась на нас с друзьями.
— А… С чего вы так щедры? — прищурилась она.
— Ну, так ведь веселее, — беззаботно заявил я, протянув пятерню загадочной девочке.
— Веселее, говорите? — спросила она. — Ну, тогда я согласна!
Радостно улыбнувшись, она подбежала и дала мне «пять».