Чёртов Чон Чонгук или придурок по жизни

глава 23

— Да, необычное, двойные имена, кажется, всегда такие, — соглашается Лия, кивая хмельным носом.

Её щёки красные от усталости и от жара, что исходит от камина. Неожиданное появление Чонгука напугало её, но не смутило, как ни странно. Мужчина садится рядом на большой и мягкий диван, также направляя свой взгляд на пламя, убирая из-под себя плед, в который закутывалась Кэти.

Тишина. Снова режущая тишина в присутствии друг друга. Скотт попивает чай, чтобы занять себя, думая о прошедшем вечере. Чонгук же, косо поглядывая на девушку, думает, как завязать с ней разговор в очередной раз и сказать хотя бы больше двух слов. Дом затихает, как будто кроме них двоих никого больше нет.

— Не помню, говорил я или нет... Эмили, моя бывшая жена, — начинает Чонгук с темы, которая беспокоит, видимо, их обоих. Скотт молчит, но внутри что-то ёкает, наводя на определённые мысли. — Мы познакомились в университете, я был поглощён ей до такой степени, что в последнее время, когда я вспоминаю прошлое, то помню лишь отрывки, осознавая, что я был как под гипнозом, — вздыхает. Перебирая пальцами, Чон старается не смотреть в сторону Лии, чтобы мысли не запутались, ведь и без того сложно почему-то, и он не начал паниковать, ведь ему кажется важным рассказать это сейчас. — Но, слава богу, помимо неё я был увлечён и книгами разными, я любил ползать на разных сайтах писателей, я считал тогда, что они должны быть открыты миру, да и сейчас так считаю.

Скотт улыбается, невольно воспринимая часть слов на свой счёт, ведь она одна из многих людей, что создаёт миры, истории, в которые сама погружается с головой, сидя, скорее всего, на тех же сайтах.

— Долго мы так жили, как по мне, но потом, в один момент я узнал, что она мне изменила, — громко выдыхает Чонгук, убирая руки за голову. — Было больно... — Чон замирает в один момент, находясь, как будто, в оцепенении, но потом, моргнув пару раз, опускает взгляд на свои ноги. — Кажется, я до сих пор в этом не разобрался и многое пытаюсь понять для себя. — Он пожимает плечами, убирая руки из-за головы и начиная снова перебирать пальцами.

Лия поворачивает голову в его сторону, начиная разглядывать профиль. Сейчас в ушах только одна серьга, ещё по одной в брови и где-то там в губе. Интересный образ, он ей до сих пор таким кажется. Свет от камина падает на лица, и в этом полумраке его черты кажутся чётче, чем обычно: острая линия челюсти, большой нос, растрёпанные волосы. Чёрт, как не хочется себе это признавать. Рука сама невольно тянется к руке Чонгука, и, крепко сжав её, она понимающе кивает, когда тот поворачивается, глядя на этот жест.

— Такое всегда больно, разве нет? — задаёт ему вопрос, на который и ответ не нужен. Если посмотреть на неё, может показаться, что она чем-то обеспокоена, но это может лишь казаться. Глубоко вздохнув, Чонгук взаимно крепко сжимает руку девушки, стараясь не думать об этом непонятном жесте. Чувствуется... Что-то вроде поддержки? На душе легче, и от этого невыносимо, ведь там всё равно пусто. — Она вышла замуж?

Мужчина лишь коротко кивнул. На удивление, он не чувствует обиды или боли, что раньше замечал за собой неоднократно. Скотт дальше и не думает расспрашивать, ведь и так всё очевидно.

В голове каждый день крутятся воспоминания непонятной ночи, которую Лия вырисовывает каждый день, в надежде сохранить в памяти. Вроде и обсуждать ничего не нужно, но эта мёртвая точка, видимо, сейчас немного сдвинулась с места.

Чонгук же сам думает об этом сейчас, как будто прочитав её мысли. В голове всплывают непонятные отрывки, но то утро он не забыл. Что произошло в тот момент, что сподвигло на такое поведение? Кажется, что глупо убегать от разговора, ведь ситуация до сих пор не разъяснилась, а расставить точки над «i» уже давно пора.

— Мне кажется, всё очевидно, Чонгук, — решается Лия первая заговорить, пожимая плечами и мотая головой. Тот поворачивается в её сторону, на секунду затаив дыхание, бегая глазами по её лицу.

— Мы поцеловались тогда не в моём сне... — говорит он, переплетая пальцы рук, которые сначала лежали в небольшом кулаке. Скотт кивает, начиная краснеть и непонятно, от жара камина или от накаляющейся атмосферы. — Мне тоже кажется, что всё очевидно, — соглашается тот, не отрывая взгляда от Скотт.

Чонгук выглядит не менее покрасневшим, как и Лия. Или же это свет так падает?

Да кто его вообще знает?

Потянувшись, Чонгук касается уже до боли знакомых губ, вкус которых ещё не успел забыться. Прикрыв глаза, он забирает у неё чашку и ставит на небольшой журнальный столик, кладя руки Лие на щёки. Скотт также, прикрыв глаза, охотно поддаётся, схватившись за кисти мужчины. Сминая по очереди то верхнюю, то нижнюю губу, Чонгук поглаживает большими пальцами мягкую кожу на лице, тяжело выдыхая в рот. Лия размякает ещё больше в его руках, в голове всё ещё бродит алкоголь, но она полностью в сознании, чтобы быть ответственной за свои действия. Его губы она помнит ещё с той ночи, они мягкие, сладковатые от выпитого вина; колечко в губе создаёт перепад температур, отдавая холодком.

Перевернувшись, девушка не замечает, как оказывается на коленях гендиректора, и продолжает с напором целовать его, но как только контакт губ разрывается, она уже чувствует нежные и тёплые прикосновения на своей шее, которые спускаются ниже и ниже. Чувствуются небольшие покусывания на ключице, блуждающие руки, которые залезли под тёплую кофту, расстёгивая бюстгальтер и освобождая грудь. Дышать становится словно легче, но сбитый ритм с трудом получается восстановить от такого напора.

Чонгук начинает сходить с ума от такой недостаточной, как кажется, близости и жмётся к девушке ещё сильнее, требуя от себя самого большего. Только один лишь запах сносит крышу, а прикосновения к чужой коже собственными губами совершенно уводят в омут. Руки не понимают, за что именно нужно ухватиться, поэтому блуждают буквально везде: вроде только что были на спине, а уже крепко сжимают бёдра, оставляя на коже красные отметины.

Тихий стон со стороны Скотт заставляет Чонгука на секунду отлипнуть от вкусной кожи девушки. Но лишь на секунду, ведь в глазах напротив он видит нежность и дикое желание, они блестят при тусклом освещении, и становится так жарко, что хочется избавиться от одежды как можно скорее.

— Я приму это как согласие на ужин, — выдавливает Чон, тяжёло дыша и переводя взгляд то на глаза, то на губы милой Скотт.

Та томно дышит, также бегая глазами по лицу Чонгука, держась руками за его сильные плечи. Ей не верится, если честно, такое ощущение, что это сон, только уже её, а не Чона. Снова приложившись к губам, она напирает на него, углубляясь в поцелуй. Теперь ей кажется, что между ними слишком много пространства и одежды.

Завалившись в комнату на втором этаже, куда сначала заглянула Лия в поисках своего пристанища на выходные, Чонгук снимает с девушки кофту, а следом слегка намокшую футболку, оголяя торс девушки. Та тоже не отстаёт от него, стягивает джемпер, который слишком сильно облегал мужчину, и за ним же стягивает футболку, разглядывая мышцы: плотный пресс, округлые мощные плечи. Слышится робкий стон, Чонгук приподнимает девушку на руки и укладывает на кровать, навалившись сверху. Гуляя по телу, он губами целует шею, снова двигаясь ниже, покусывая рандомные куски кожи и останавливаясь на выпирающей ключице.

Лизнув ореол, Чонгук поглаживает живот, ведя рукой ниже, мягко, невесомо, слегка щекоча, залезая под кромку домашних шорт и нижней части белья. Лия громко выдыхает, не боясь, что кто-то услышит, ведь буквально убедилась в том, что звукоизоляция тут отличная, как будто так всё и должно быть. Водя пальцами по намокшему клитору, Чон теребит губами грудь, иногда то засовывая, то высовывая пальцы из девушки. Та, извиваясь под ним, тянет Чона за волосы, растрёпывая копну и наслаждаясь нежными прикосновениями.

В штанах становится тесно, жутко тесно, хочется как можно скорее сбросить с себя лишнее, но Чону мало ласк, он хочет ещё немного помучать себя и Лию. Это кажется чем-то нереальным, у мужчины настолько давно не было близости, что успело у самого сложиться такое впечатление, что он превратился в юного школьника, который боится заговорить с той, что нравится. Откинув эти мысли как можно дальше, он снова прикладывается к губам Скотт, мокро целуя, постанывая от наслаждения.

Обоим хорошо, оба чувствуют, что ещё немного и только от одних прикосновений подойдут к разрядке. Стянув с девушки шорты вместе с нижним бельём, он снимает с себя штаны, чуть приспустив боксеры, нависает сверху, смотрит той в глаза, и осторожно входит, опустив следом голову, и тяжело дышит в шею брюнетке.

Неужели это и правда происходит между ними? Все эти чувства – не сон или фантазия, а самая настоящая реальность, которую сложно перепутать.

Раз. Такое ощущение, что и этого движения предостаточно, но Чон продолжает двигаться. Стоны начинают вылетать сами собой из уст обоих, они ни капли не стесняются, наоборот, ещё больше возбуждаются и желают продолжения друг от друга.

Два. Темп начинает постепенно нарастать. Девушка чувствует, как тот движется быстрее, поглаживая её бедро; следом хватая его и приподнимая выше, держит, опираясь всем телом на неё, слегка придерживая второй рукой. Уже вместе со стонами в комнате слышатся шлепки, громкие, чёткие, возбуждающие.

Три. Чонгук сладко целует девушку, боясь, что делает это в последний раз, но не в последний же? Точно не в последний, нельзя этого допустить. Внизу начинает тянуть, наводя на то, что ещё немного и разрядка случится. Слишком хорошо, что усталость уходит на второй план. Девушка крепко обнимает Чонгука, прижимая к себе так сильно, как никогда раньше. Царапая спину, пытаясь покрепче уцепиться, откидывает голову назад, начиная очень тяжело дышать и чуть ли не кричать от наслаждения. Чувствовать его сильное тело на себе, в своих объятиях становится воодушевляющим, и улыбка сама по себе появляется на лице.

Четыре. Оба начинают дёргаться, увеличивая громкость стонов. Лия прикусывает плечо Чона, оставляя приличный след, чтобы хоть немного заглушить крики. Тот же, уткнувшись губами в её шею, кусает ее за трапецевидную часть, оставляя такой же приличный след.

Пять. Тяжелое дыхание и мокрые лбы, что блестят от света Луны. Чонгук как-будто отрезвляется, поднимает голову и смотрит на довольное лицо девушки.

* * *

Утро обещало быть интересным. Лия сама не поняла, как встала быстрее всех, увидев на часах пять часов утра и понимая, что все ещё точно спят. Открыв глаза, она оглядывает комнату и понимает, что это точно не её спальня. Чувствует на своей талии тяжёлую мужскую руку и дыхание в шею, поворачивает слегка голову и видит лежащего Чонгука.

Его запах уже не такой, как тогда, когда они лежали в тесном контакте. Пытаясь убрать с себя мужскую руку и выбраться из хватки, девушка хочет ретироваться из комнаты, но как только она начинает это дело, терпит неудачу. Чон подминает её под себя, заставляя оказаться совсем впритык к лицу гендиректора. Вроде он спит, но как будто притворяется.

Снова эти интересные и манящие проколы, которые хочется потрогать, что она и делает. Касается серёжки на брови, и Чонгук тут же открывает глаза, смотря на Лию. Та дёргается от неожиданности, резко убрав руку, прикрывая ею и одеялом голое тело.

— Доброе утро, — хрипит Чонгук, крепче прижимая тело девушки к своему. Колени касаются кожи Чона, отчего внизу приятно тянет, Скотт краснеет, пытаясь прикрыть это руками.

— Доброе, — моргает глазами брюнетка. — Что мы наделали друг с другом...

Чонгук хмурится, не понимая этих слов.

— Разве нужно объяснение двум взрослым людям, которые нравятся друг другу? — спрашивает Чонгук, лёжа пожимая плечами. — Не смей отрицать, что между нами давно гуляет это.

Лия приподнимает уголки рта, дико смущаясь. Он прав, зачем что-то разъяснять, когда всё и так понятно. Это не поддаётся контролю, как бы ты не хотел всё контролировать.

Оба вели себя очень странно. За завтраком Чонгук и Лия постоянно переглядывались, но не сказали ни слова. Кэти и Тэхён заметили это ещё с самого начала, но никак не прокомментировали, лишь мысленно дали понять друг другу, что что-то не то между ними, словно что-то изменилось.

— Мы будем тут примерно неделю, — говорит Чонгук, прожёвывая наивкуснейший омлет с беконом.

Тэхён чуть ли не давится, а Кэти округляет глаза, давая понять, что сейчас начнёт возмущаться.

— Обеспечишь мне оплачиваемый отпуск, Чонгук? Думаю, даже нам всем, а то знаешь, у нас очень строгий начальник, с ним очень трудно вести переговоры, — говорит Тэхён с набитым ртом. Все за столом посмеиваются, но на деле вопрос остаётся открытым.