Загон

Часть 17. Посвящается моим подписчикам.

Тот день, словно граница, что разделила отношения омег на "до" и "после", однако, совсем не повлияв на их характеры. Неугомонный Хорус не мог удержаться, чтобы не отчудить какую-нибудь проказу, но Кейсон, перестав ходить во всех-бедах-обвиняемым, стал более снисходителен к его шалостям, находя в них особую прелесть, украшающую размеренную и предсказуемую жизнь особняка.
.
Ещё только приближалось время пробуждения, но рано проснувшийся Хорус уже тормошил сладко спящего парня.
- Кейсон! Кейсон, проснись!
Тот завозился, не желая покидать царство Морфея, но голос Хоруса настойчиво разрушал оковы сна.
- Кейсон! Ну проснись же! Ну!
Светлый омега нехотя открыл глаза. В ту же секунду взлетев в кровати, шарахнулся к стене, в ужасе таращась на злобное чёрное лицо с блестящими белками глаз и жутким оскалом.
- Классная маска, да? - произнёс голос рыжего омеги. - Я тебе показать принёс!
Почувствовав неладное, Хорус отбросил маску и попятился:
- Кейсон, ты чего?
Сердце светлого омеги бешено стучало, адреналин зашкаливал и ему не пришлось прикладывать усилий, чтобы через мгновение уже мчаться по коридору особняка за удирающим со всех ног юношей, орущим так, словно за ним гонятся тысяча чертей.
.
Хорус свернул в одну из дверей, куда Кейсону ходить ещё не доводилось. В запале эмоций тот влетел в помещение и открыл ещё одну дверь, оказавшуюся прямо перед ним. По инерции сделав несколько шагов, поднял руки, защищаясь, ошарашенный большим количеством крупных разноцветных бабочек, одновременно поднявшихся в воздух. Кейсон зажмурился, испугавшись не меньше, чем обитатели комнаты, встревоженные неожиданным вторжением.
Омега приоткрыл глаза, оглядываясь по сторонам.
Изумлённый, он следил за полётом. Только когда бабочки начали садиться, увидев большие и маленькие растения в кадках, осознал, что находится в зимнем саду, часть которого отведена для разведения прекрасных летающих созданий.
Хоруса не было видно.
Кейсон почувствовал лёгкое, но цепкое прикосновение к указательному пальцу и дёрнулся, сбрасывая с руки большой яркий экземпляр.
За спиной раздался смешок.
- Не думал, что ты их боишься.
Новые волнующие впечатления вытеснили досаду за экстремальное пробуждение. Кейсону не хотелось выглядеть смешным в глазах омеги и он принялся оправдываться:
- Как-то не по себе, когда их так много. И таких огромных.
- Они не кусаются. Дай руку.
- Давай без экспериментов, ладно?
- Дай!
Кейсон поднял перед собой ладонь. Хорус посадил на неё большую бабочку, тут же сложившую крылышки.
- Она тебя боится.
- С чего ты взял?
- Старается стать незаметной. - Искра лукавства блеснула в глазах омеги: - А может она делает это для того, чтобы без палева тебя съесть. Видишь, как щупает руку своим хоботком?
Взгляд светлого парня был столь выразителен, что Хорус рассмеялся. Кейсон хотел сбросить бабочку, но в этот момент она разложила крылья, вызвав его восхищённый вдох:
- Какая красивая!
Кейсон любовался прекрасным созданием, не замечая, с каким любопытством смотрит на него Хорус.
- Пойдём дальше, - вдруг произнёс рыжий омега голосом, полным таинственности и предвкушений. - Я тебе ещё кое-что покажу. То, что всегда скрыто от людских глаз!
- Оно такое же красивое?
Хорус многозначительно поднял вверх указательный палец:
- Не оно, а Он!
Кейсон с тревогой посмотрел на юношу, подозревая подвох:
- Всегда скрыто? ОН? Надеюсь, ты приличное показывать собрался?
Хорус на мгновение завис, осознавая вопрос. Прыснул и залился смехом:
- Откуда у тебя такие мысли?!
.
Да, "такие мысли" Кейсона совсем распоясались. Тем более, что близилось время течки. А с тех пор, как он перепутал двери и оказался в подсобке, не сразу сообразив, куда попал и что видит перед собой, оказавшись невольным свидетелем горячего совокупления Отто и стонущего парня в ливрее прислуги, которого Кейсон не разглядел за крепкими ягодицами альфы, его сексуальность словно взбесилась, и ему приходилось прилагать массу усилий, чтобы не думать о сексе двадцать четыре на семь.
Приходилось ещё терпеть подколки Хоруса, заметившего, что Кейсон в неурочный день попросил свежую ночную сорочку. Рыжий проныра обнаружил на старой пятна засохшей спермы от обильных ночных поллюций Кейсона и весь день только и делал, что дразнил его, как только мог. Светлый омега начал спать в трусах, чтобы не палиться, но Хорус тут же наябедничал Отто.
- В трусах спать вредно! - ворчал тот, приходя в комнату для ежевечерних проверок, ссылаясь на мужскую физиологию, принятые в особняке правила гигиены и прямое распоряжение господина Абнера. - Тебе выдали ночное бельё? Вот в нём и спи!
.
Хорус провёл его в дальнюю часть большого зимнего сада и открыл ещё одну дверь, которая вела в темноту.
- Входи!
Перед глазами Кейсона сразу встала полутёмная подсобка и ритмичное движение ягодиц альфы, загоняющего член между булок кого-то из слуг по самое "небалуйся". Его щёки вспыхнули. Он поднял глаза на Хоруса и его улыбку от уха до уха, всё ещё сомневаясь.
- Какой же ты осторожный! Не бойся!
- Я не боюсь.
Кейсон сглотнул. Опасаясь насмешек, сделал шаг к двери. Заглянул в комнату и, увидев то, что хотел показать ему омега, словно заворожённый, сделал несколько шагов в темноту. Хорус закрыл за ними дверь, не включая свет.
.
В глубине комнаты у дальней стены, в освещённом пространстве медленно двигались разноцветные бабочки. Справа-налево и обратно. То вверх, то вниз, то наискосок, одним им ведомым направлением движения. Буйство разноцветья и разнообразие их форм поражало воображение Кейсона, как и то, что бабочки летали, вопреки всякой логике, без взмахов крыльев. Они словно парили в воздухе, а некоторые из них поворачивались, оставаясь на месте. Кейсон протянул руку, надеясь, что какая-нибудь из них захочет сесть к нему на ладонь, но их движения, подчиняясь какому-то странному закону, были ограничены вертикальными лучами света, и его ожидания не сбылись.
- Подойди ближе.
Хорус взял его за руку и потянул вперёд.
- Не пугай их! - попросил Кейсон, притормаживая.
Многие бабочки имели длинные пышные хвосты и, только подойдя ближе, Кейсон заметил маленькие крылышки, с помощью которых они передвигались.
- Я словно сплю, - прошептал Кейсон. - Эти бабочки будто находятся в невесомости.
Он снова поднял руку, стараясь приманить какую-нибудь из них, и его пальцы упёрлись в стекло.
- Какие ещё бабочки, Кейсон? Это рыбки! Ты что, никогда не видел аквариум? Просто он очень большой, во всю стену!
Светлый омега оглянулся на улыбающегося Хоруса.
- Рыбки? Но рыбы выглядят иначе. И живут в воде.
- А это что за стеклом, по-твоему? - рыжий омега постучал ноготком по прозрачной преграде. Рыбки испуганно расплылись в разные стороны, а затем стали собираться в любопытную стайку. - А рыбки эти особенные. Их господин Абнер привёз из-за границы. Они требуют специальных условий: определённого состава воды, особой температуры и корма. Хозяину они очень дороги, поэтому он не показывает их гостям. Сюда приходит специальный человек, который занимается этим аквариумом и кормит рыб.
Кейсон повернулся к Хорусу. Свет ламп, проходя через воду, хоть и слабо, но освещал лица и фигуры парней, стоящих перед аквариумом, позволяя им видеть друг друга, а темнота комнаты создавала атмосферу доверительной непринуждённости.
Во внимательных глазах юноши светилась улыбка, и Кейсон стушевался:
- Я наверняка кажусь тебе глупым.
- Нет, что ты! - заверил его Хорус. - Я сам увидел аквариум только здесь. Я ведь жил на краю пустыни. Там не стали бы расходовать воду столь не экономно. Помыться-то проблема... Не до рыбок.
- Поэтому ты не умеешь плавать?
Хорус кивнул.
- Меня вода совсем не держит. И я панически боюсь. Господин Абнер приглашал инструктора, но я не могу преодолеть свой страх. А после того, как чуть не утонул, даже стакан с водой приводит меня в ужас. Признаться, и аквариум меня пугает. Я стараюсь не думать о том, что если лопнет стекло, вода затопит половину комнаты.
- Мне удивительно. Я так люблю плавать, что с удовольствием разделил бы с тобой эту радость. - Кейсон взял Хоруса за руку. - Я видел, как работают инструкторы и много им помогал с младшими омегами. Мне хочется научить тебя. Ты позволишь?
Хорус отнял руку.
- Ну уж нет. Лучше я останусь на суше.
Он бросил взгляд на плавающих рыбок и вернулся к стоящему рядом Кейсону. Хорус смотрел на широкие плечи омеги, его спортивную фигуру, рельеф мускулатуры которой не могла скрыть даже свободная ночная сорочка.
Рыжего парня всё ещё тревожило какое-то чувство. Какое-то дело, которое он должен был сделать давно, но до сих пор ему мешали более чем серьёзные обстоятельства.
Он вдруг вспомнил, что это. Взяв Кейсона за руку, встал ближе и прошептал, смотря ему в глаза:
- Спасибо, что спас меня.
Кейсон повернул к нему голову. Пухлые губы омеги были так близко, словно напрашивались на поцелуй. Он залип на них взглядом, вдруг представив, как прижимается к ним губами. Почувствовал, как ёкнуло что-то внутри и потеплело в паху.
Сглотнул. Смутившись своих мыслей, опустил голову и попятился к двери:
- Мне нужно переодеться. Спасибо за экскурсию и... рыбок.
.
Кейсон так стремился поскорее покинуть зимний сад, что взял неверное направление и теперь стоял, осматриваясь, пытаясь понять, где выход, найти его за большими декоративными кустарниками в кадках и открытыми многоярусными стеллажами цветов, там и тут разделяющими пространство на небольшие и уютные укромные уголки.
Выйдя в коридор и не увидев Кейсона, Хорус вернулся. Хорошо ориентируясь, быстро нашёл потеряшку. Взяв его за руку, вывел в коридор.
- На уроки? - спросил Хорус, заглядывая омеге в глаза.
- Да, - Кейсон смущённо улыбнулся. - У нас сегодня общая лекция по физике, помнишь?
- Точно! А ещё мы идём с Отто разводить костёр! Устроим пикничок на природе!
Хорус заметил как Кейсон озадаченно поднял бровь.
- Ты не знаешь, что такое "пикничок"? - улыбнулся омега. - Уверяю тебя, абсолютно ничего неприличного!
.
Отто услышал в телефоне знакомый голос и с облегчением вздохнул.
- Здравствуйте, господин Абнер! Признаюсь, вы заставили меня понервничать.
- Звоню сразу, как появилась возможность. В пещерах нет связи, и мы только сейчас выбрались на поверхность.
- Я не мог дозвониться до вас несколько дней!
- Поверь, Отто, это того стоило! Наскальные рисунки сохранились изумительно! Есть некоторые элементы, не свойственные этому периоду и нужно было всё это как следует задокументировать. Фото, видео съёмка с разных ракурсов, зарисовки. Видимо, раньше где-то был близко выход, но его завалило, а теперь путь остался только один. Неизвестно когда снова появится возможность туда попасть. Так что дел было много. - Поняв, что увлёкся тем, к чему Отто как минимум, равнодушен, Абнер перевёл разговор. - Как наши парни? Признаться, я сильно тревожился, что мера воздействия на Хоруса окажется для него экстремальной.
- Экстремальной, да. Но, как оказалось, действенной. К тому же, нужно отдать должное Кейсону. Он не стал вставать в позу и принял дружбу, так что всё прошло достаточно легко. - Отто улыбнулся воспоминаниям:
- Вчера Хорус забрал у меня шкатулку.
- Шкатулку? У тебя? - господин недоумевал. - Я о тебе чего-то не знаю?
- Нет, не мою! - рассмеялся альфа. - А свою! Ту, что принёс мне на хранение, когда их переселили в одну комнату!
- Ах да! Ты же мне говорил! - вспомнил Абнер.
- Признаться, я выдохнул с облегчением. Если уж он готов делиться с Кейсоном самым дорогим, всё идёт как надо.
- Ты меня успокоил, Отто. Мне сразу захотелось домой.
- Сколько дней ещё вам потребуется, чтобы завершить путешествие?
- Если ничего не изменится, то около недели. Я сообщу тебе дату, когда точно будет известно.
- Хорошо. Берегите себя, господин Абнер.
- Не волнуйся Отто. Скоро увидимся.
Отто услышал гудки отбоя и потянулся, снимая невольное напряжение. "В оставшиеся дни надо будет почаще тискать сладкого чертёнка. Может, даже пригласить его на ночь. Когда Абнер приедет, будет не до секса".
Отто откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и расслабился, почувствовав, как его охватывает приятная истома при воспоминаниях о мягких полупопиях омеги, за которые так приятно подержаться. О которые так звонко шлёпают бёдра, когда Отто вгоняет свой крепкий поршень в развороченное своим немалым объёмом дупло.
Альфа заёрзал в кресле. Поправил рукой проснувшийся в брюках член. "Чёрт, ещё куча дел впереди!"
Он встал, полный решимости переделать их все, прежде, чем позволит себе тайную радость. Через минуту он шёл по коридору, чётко чеканя шаг, а через пять уже крался в подсобные помещения кухни, надеясь выцепить симпатичного помощника повара хоть на пять минут. Хоть на две. Хоть секундочку помацать его в укромном уголке, жарко целуя, заряжаясь энергией предвкушения на весь день.