потерянная в ложе

пролог.

Ночь. Резкие порывы ветра. Росчерки молний в небе, и рокот грома вдалеке. Надвигалась гроза. И запах озона становился все более ощутимым.

Она бежала изо всех сил. Бежала настолько быстро, насколько могла, хватая разбитыми в кровь губами холодный сырой воздух, насквозь пропитанный её собственным страхом.

Под ребрами уже начало колоть, но она не останавливалась. Не останавливалась даже тогда, когда едва ли не падала, не различая в темноте ямы и лужи на бетонной дороге. На самом деле она вообще ничего не видела. Слезы и страх застилали глаза, и девушка уже не понимала что происходит — мозг давным-давно отдал весь контроль телу, не в силах справится с ситуацией.

Было больно. Страшно. Плохо. Но ещё было желание жить, и оно было единственным, что заставило её двигаться вперед.

Девушка больше не хотела ничего, кроме как скрыться в ночной мгле, спрятаться так, чтобы никто не нашел. Чтобы он не нашел. Все не могло закончится так! Не могло же? Теперь она не была уверена. Жизнь оказалась не такой простой, как её показывали в различных сериалах и книгах, где главный герой все равно спасается, потому что в противном случае — это будет конец истории. Только вот она не в фильме и не в книге — и для неё это может быть концом. Самым настоящим концом.

Девушке захотелось кричать, но она не могла, прекрасно понимая, что если закричит — он сможет её найти. От безысходности из глаз потекли жгучие слезы. Странно. Ей казалось — они давно закончились. Ещё там. В той квартире.

Пробежав ещё несколько поворотов, она поняла, что её силы были уже на исходе, а сзади всё так же слышалось негромкое рычание мотора. Всё. Она проиграла. Он догонит её, и тогда ей точно конец.

От этих мыслей девушка побежала ещё быстрее, молясь, чтобы у неё получилось улизнуть. Мимо проносились тёмные улицы, на которых почти не было освещения, но ей всё также казалось, что машина ехала прямо за ней.

Она бежала, бежала, бежала... А в какой-то момент просто поняла, что больше не может. Девушка забежала за угол и резко остановилась, пытаясь восстановить сбитое дыхание. И именно в то же мгновенье с неба хлынул ледяной грозовой дождь. Крупные капли заскользили по её лицу вместе с, вновь нахлынувшими слезами.

Наверно нужно было спрятаться под какую-нибудь крышу или навес, но она так и стояла посреди пустой асфальтированной темной дороги, в совершенно незнакомом районе и не могла сдвинуться с места. Вокруг не было ни единой живой души, лишь где-то вдалеке слышался шум от сигнализации, да негромкий лай собаки.

В облегчением девушка поняла, что больше не чувствует на себе его взгляд. Поблизости больше нет его тени. Она глубоко вдохнула сырой морозный воздух.

Что делать дальше, девушка совершенно не понимала, а прямо над ней взрывалось тёмное ночное небо. Дождь начал усиливаться и уже наотмашь бил по лицу, ветер трепал и без того мокрые волосы, а она так и стояла на проезжей части, где не было не одной машины.

Вскоре осознание того, что случилось вернулось к ней, а вместе с ним и паника тоже... дыхание стало тяжелым, однако голова теперь мыслила ясно.

По рукам ползли мелкие мурашки – в такую промозглую погоду она была одета в одно лишь платье, которое ещё к тому же было насквозь промокшее и порванное в нескольких местах. Наверняка это из-за осколков посуды.

«Эй, ну чего же ты? Неужели ты меня боишься? Я всё равно всегда буду лучше, и ты это прекрасно знаешь. Хватит ломаться, малышка...».

«Хватит ломаться, малышка...» - снова понеслось в её сознании.

Девушку передернуло. Она ненавидела это прозвище, и в том числе из-за того, что произошло сегодня.

Она тряхнула головой, прогоняя от себя его голос. Раз. Два. Три. Выдох. Всё получилось. Он не смог её догнать. Она жива.

С огромным трудом, однако девушке всё же удалось взять себя в руки и включить голову.

Как ей показалось, исключено верным выходом являлся только телефон, и девушка поспешно выудила его из кармана.

Она решила позвонить единственному человеку, который мог ей сейчас помочь, потому что у неё не было даже денег, чтобы уехать отсюда, – сумка с кошельком и вся верхняя одежда остались там, в той ужасной квартире. И там же осталась частичка её души.

Негнущимися от холода пальцами, она набрала номер, который знала наизусть, и прижала телефон к уху. Прошло несколько невыносимо долгих гудков, а у батареи было всего несколько процентов. И она молилась, чтобы он взял трубку.