Эйлин попыталась вырваться, но это было нереально — объятия Рейтана были слишком крепкими, хоть он не применял и половины своей физической силы, но его руки словно заключили Эйлин в оковы. Он одновременно и удерживал её, не давая возможности двигаться, и скользил руками по её телу: плечи, руки, талия. Рейтан улавливал тот неповторимый, едва чувствующийся аромат тела желанной женщины. Он хотел Эйлин, желал страстно и отчаянно. Его жаждущие губы сначала едва касались её лица, нежной шеи, ямочки на ключице, затем поднимался поцелуями к её сжатым губам.
Мужчина словно не спешил, пробуя Эйлин на вкус. Его абсолютно не смущал её молчаливый протест, попытки увернуться, он наслаждался своей силой и властью. Затем он на секунду остановился, провел языком по своим губам, убирая сухость и снова коснулся трепетных нежных губ девушки. Теперь Черный перешёл от ласки к завоеванию.
Его губы вбирали губы Эйлин все сильнее и сильнее, словно поглощая её. Как она не пыталась отвернуться, не отвечать на поцелуи, но это было невозможно. Рейтан был похож на ураган, на стихийное бедствие в своем желании близости. Он жадно накрывал губы Эйлин, проникая языком в рот, вторгаясь как полноправный хозяин. Он не давал девушке вздохнуть, а когда она жалобно стонала, медленно отпускал её губы на свободу, давая возможность отдышаться.
Рейтан испытывал настоящее наслаждение — наконец в его руках девушка, которой он так долго добивался. Сейчас авторитет, деньги и привлекательная внешность давали ему возможность заполучить любую женщину, осуществлять любые сексуальные фантазии, но ничто это не могло сравниться с чувством, когда наконец Эйлин была в его полной и безраздельной власти, такая хрупкая и беззащитная, её попытки вырваться только заводили мужчину ещё больше. Черт, сейчас он сорвет к дьяволу с нее одежду, он уже не может терпеть!
Он буквально впился губами в шею девушки, ему хотелось поглотить её, насытиться, одна рука скользнула под тонкую футболку и легла на грудь Эйлин, сжимая её. Он сам не заметил, как начал рычать от удовольствия:
— Как ты меня заводишь, малышка, — Рейтан чередовал поцелуи в шею с покусыванием, ему действительно хотелось съесть Эйлин, овладеть ей, подчинить своей воле, сделать полной своей собственностью.
Эйлин хоть и была сильно напугана его напором, понимала, что должна попытаться остановить его разбушевавшуюся страсть, иначе он может сделать ей больно. Если ей никак не удастся избежать близости с ним, то нужно хотя бы оттянуть, умолять подождать, не набрасываться на нее со всей дикой неудержимостью.
