В жизни есть всего три правила: парадокс, юмор, перемены. Жизнь — это тайна. Не нужно тратить времени попусту, стараясь еë постичь. Юмор — это целый дар. Нужно сохранять чувство юмора, особенно в отношении себя самого — это безграничная сила. И перемены... Ведь ничто не остается прежним. Люди хотят, чтобы всё осталось, как было. Они мирятся с болью, потому что боятся перемен, боятся, что всё рассыпется... Феликс и Хëнджин оба заслуживают лучшей участи, чем оставаться вместе только из страха саморазрушения. Не нужно пытаться изменить всю свою жизнь, достаточно лишь изменить своё отношение к ней. И всё меняется в один миг... Они решают оставить прошлое позади и на бешеной скорости унестись в неизвестность — их будущее. Их совместное будущее. Они улетают как можно дальше в попытке найти себя или потерять себя, исследуя удовольствия дома. Проблемы начинались тогда, когда они не хотели перемен и цеплялись за старые привычки, но если они продолжат цепляться за прошлое так сильно — будущее может и не наступить... Пока смерть не разлучит их. — Я уже говорил тебе, что такое безумие, да? — Хëнджин сидит на лакированной столешнице своего рабочего стола в джинсах и растëгнутой рубашке, держа в руках стакан с красным вином. — Безумие — это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение. Это есть безумие. Когда впервые я это услышал, не помню, кто сказал эту хрень, я, бум... И убил его, — усмехнулся брюнет, отставляя бокал и притягивая Феликса к себе, заставляя парня встать между ног. — Смысл в том, что... Да, хорошо, он был прав. И тогда я стал видеть это везде. Везде, куда ни посмотри — эти идиоты. Куда ни посмотри, делают точно одно и то же, снова и снова, и снова, и снова. И думают: «Сейчас всё изменится. Нет, нет, нет прошу. Сейчас всё будет иначе.»... Такие глупые, да? — Как и мы, — Феликс положил руки на его бëдра и прижался губами к сладкой шее, на которой были его собственные метки. — Повторяли одно и то же, как те самые идиоты, что раздражают тебя. — Да, моя маленькая кроха, — улыбнулся Хëнджин, прикрывая глаза. — Только вот безумец среди нас — это только я. Может, тебе прекратить верить моим словам? — Я знаю, что ты разобьëшь моё сердце напополам и не один раз, — произнёс Феликс. — Измениться легко, трудно — не стать собой прежним. Если желаешь, чтобы мир изменился — сам стань этим изменением. — Поэтому сейчас я отправляюсь завершать последнее дело в этом клубе, — улыбнулся Хëнджин, не отрывая взгляда от глаз парня. — Перемены — это хорошо. — Но не легко, — выдохнул Феликс, останавливая взгляд своих глаз на его. — Я не забуду. Просто когда уже изменился, довольно сложно стать прежним... — Ты не можешь перенести того, что кто-то изменил меня, а ты остался прежним. — И кто же тебя изменил...? — Ты... Наверное, никого нельзя насильно заставить измениться, даже если он сам об этом просит. В конце концов, если ты созрел, то сможешь измениться и без посторонней помощи, сам. — Знаешь, мой город также был полностью разрушен деньгами и властью идиоты, но благодаря воле и любви людей к «Fiery Heart», я и сотворил свой маленький рай... — наливая себе ещë вина, Хëнджин выдаёт это с горечью, припоминая те ужасные дни, и веселье которые они за собой забрали. Хëнджин легко улыбается, и Феликс, отошедший на несколько шагов, смотрит на него и смягчается на глазах, понимая, что по сути они очень похожи. — Ты будешь жить, пока я живу, — заявил брюнет, не боясь за судьбу своей жизни ещё долгие годы. Это вынуждает Феликса лишь вздохнуть, и сразу же посмотрев на него своими большими карими глазами, в которых проскальзывала лёгкая грусть. Хëнджин спрыгнул со стола и заполнил бокал до краëв тëмно-красной жидкостью. — Знаешь, как на самом деле надо пить вино? — сладким тоном заговорил он, аккуратно подбирая небольшими ладонями бокал, отпивая, и мгновенно впиваясь в губы Феликса, сбивая его с равновесия. Упавший на кровать Феликс, нисколько не думал, что Хëнджин сделает такой шаг прямо сейчас. Но как только Феликс хотел разобраться в этом, его мгновенно крепко одарил вкус алкоголя, что сладко расходился вместе с танцем языков. Хëнджин хорошенько вжался в хрупкое тело, дав ему вольность взять его или оставить все как есть, дав насладится этим вкусом до потери памяти. И Феликс...выбрал второе. Затуманенный разум пожелал ещё, жадно отвечая на этот пьяный поцелуй, с которым Хëнджин, подбирая себе более удобную позицию, тем самым разместился на поясе парня, чувствуя, как лишь от одного такого поцелуя они оба начали странно вздрагивать, действительно почувствовав возбуждённость. Когда же Хёнджин отстранился, он игриво оттянул нижнюю губу смещённого брюнета, что в затуманенном разуме был изумлëн. — Знаешь... — приподнялся Феликс, тем самым здорово выгибая свою талию. — Несмотря на то, что мы делаем это очень часто, для меня каждый раз невообразим...— его аккуратные пальцы сняли с себя белые ткани, полностью открывая брюнету обзор на хрупкое тело, что на фоне того же Хëнджина смотрелось контрастом. Эта белая кожа, сверкающая при кристальном свете, аккуратный плоский живот и небольшие розоватые соски. Если такой странный поцелуй был завораживающим, то вот одно лишь наблюдением за этим фарфором пробуждало в Хëнджине что-то совсем неестественное. Сглатывая тяжёлый ком, Феликс хотел приподняться, но Хëнджин всё не заканчивал свои внезапные игры с интересом, к чему сразу же начал нежно целовать открытый торс, приспускаясь всё ниже, прямиком к выдвинутым ногам в сторону, где он через ткань мог найти слегка возбуждённый бугорок, желая сделать на нём аккуратный поцелуй. — Ты хочешь...? — моментально дёрнулся на месте Феликс, чувствуя на кончике члена гладкую влажную дорожку. Хёнджин просто хотел, просто поддавался этим порывам, желая пережить последние часы жизни в этом городе. С каждый движением он чувствовал, как член парня всё больше начинает заливаться кипящей кровью, становясь всё твёрже. — Ах, Хëнджин... — издаёт Феликс, смотря на эту картину, и с неловкими попытками пытается изо всех сил предоставлять своему парню удовольствие. Почувствовав, что он вовсе не сдержит себя от таких ласк, Феликс внезапно излился в рот Хëнджину, смотря, как его глаза обволакиваются влажной пеленой, а с его рта то и дело вытекают чёткие белые потоки. — А ты неплох... — выдержав такое, брюнет заглотнул всё, даже капельки, что стекали по его подбородку. — Вижу, мои старания не оправдали себя... — сумбурно вздыхает под нос, замечая, что на одних ласках от рта здесь дело не закончится. Их возбуждение твёрдо стояло, выжидая, видимо, чего-то намного большего, нежели события ранее. Подбираясь всё ближе к смущëнному лицу Феликса, брюнет сладко шептал ему на губы некоторое предложение: — Я помогу тебе кончить ещё раз... И так, оказавшись на лопатках, небольшие ножки Феликса были аккуратно раздвинуты брюнетом, что вёл себя более трепетно, прикасаясь к нему как к чему-то, что могло сломаться в любую секунду. Это изумляло Феликса, так что показывая ему последующие действия, он затаил дыхание. Для удобства Хëнджин стянул с себя одежду, облизал свои пальцы и аккуратно начал массировать сжатое колечко мышц, замечая, как резко оно в изумление превратилось в чёткую дрожь по всему телу. Хëнджин смотрел на это и не мог даже на секунду оторвать взгляд. Его пальцы двигались точно, подбираясь к той самой заветной точке. Но из недавнего спокойствия в реакции Феликса тут же обрёл лицо настоящего извращенца, который ждет не дождётся, пока над ним перестанут измываться. Или же Хëнджин переборщил в ласках, и те стоны, что он пытался мило скрыть, это полностью его вина? — Хëнджин... — не в силах больше терпеть, Феликс умоляюще смотрит на него, зная, что ещё совсем рано, но его тело уже совсем не может ждать. — Тебе будет больно, но ты привык к боли, верно? — успокаивающее шепчет брюнет, понимая, что парню такое нравится. Небольшая ладонь тут же подбирает его щëки, вынуждая его посмотреть в глаза парня и подобраться поближе к его заветному телу, которое он скорее поедал глазами, чем желал приблизиться и сотворить что-нибудь. — Я выдержу, — горячим ветерком прошептал в его губы Феликс, и Хëнджин, не в силах сам держаться, послушался его, убирая его ладонь на мягкую подушку, тем самым придерживая его небольшую кисть. Член начал аккуратно входить в небольшое тело в сопровождении с протяжными стонами, вместе с рыками, в которых он до отличительного синяка сжал руку. Его нутро такое жаркое и так крепко сжимает плоть, что Хёнджин желает всем своим «я» сдержать себя, только бы не сломать это хрупкое тело... Не сломать ещё раз... Хëнджин продвигается всё дальше, сделав отличительный толчок, из-за которого с губ Феликса мгновенно вырвался крик. Его тело дрожало, а он сам с чёткими дорожками слëз смотрел на брюнета. — М-можешь двигаться... — на выдохе прошептал Феликс, кое-как смог скрестить ноги на его пояснице, тем самым давая полную свободу в последующих действиях. Хëнджин присмотрелся к его лицу и в ходе своей такой редкой нежной натуре решил всё же успокоить его разум, который считал, что Феликс в некотором роде до безумия глупый в таких моментах. Его губы прикоснулись к горячим слезам на глазу, подарив ему тот самым успокаивающий поцелуй, что смутил Феликса. — Кроха, я не сделаю тебе больно больше никогда, — его губы аккуратно целуют горячее тело парня, подбираясь поближе к тонким рукам, что некогда были твёрдо им сжаты. Хëнджин, в котором пробудилась нежная сторона, уложил небольшие руки себе на плечи, дав парню привыкнуть к предстоящему. От всех этих махинаций он хотел рассмеяться, ведь никогда в жизни бы не подумал, что бывает таким и... Умеет завлекать не хуже, чем сам Феликс. Когда же ласки закончились, Хёнджин начал неспешно двигаться в нём, чувствуя, что он наконец-то смог расслабить своё нутро, дав полностью войти в себя. — Какой же ты прекрасный, — высказывался он, полностью нависнув своим телом над телом Феликса, чувствуя, как его небольшие руки крепко обвили шею. Продолжая двигаться в нём, Хёнджин слышал, как брюнет крепко закусывал губу, но как только это стало совсем невыносимо, начал изумлять своим голосом сознание. В разуме Хëнджина проскальзывает минутка размышлений, в которой он понимает, что Феликс настолько милый в эти минуты, что он точно больше не сможет себя сдержать. Толчки усилились, и с ними два парня словно сходили с ума, оставляя на своих телах отличительные знаки. Ведь именно под данную мелодию стонов, шлепков и создаётся тот самый шедевр, который они оба хотели услышать. Две любящие души, что заботятся об удовольствии друг друга, скрепляя всё это в винном поцелуе. Когда же всё перерастало в безудержные движения, Хëнджин хотел уже излиться в его небольшое нутро, увидев, как под данным давлением Феликс был уже на пике своих сил. Эта картина, засевшая в разуме, вынуждает его подхватить член парня, который идеально уложился в большую ладонь. Приласкав его, он чувствует, как и без того жаркое нутро резко сжалось, а на фоне слышно лишь громкие стоны с вкраплением, что это уже точно лишнее. Но Феликс останавливал лишь словами, не успев дотянутся, был уничтожен потоками новой волны, что вынудила его сразу же излиться первым. Вся ладонь наполнилась горящей жидкостью, и Хëнджин, чувствующий это, решил добавить к одной волне удовольствия ещё одну, тем самым заполняя спавшее от напряжения тело Феликса. В финальном толчке Феликс хорошенько изгибается, чувствуя, как нечто горящее входит в его тело раз за разом, вынуждая издавать свой пронзительный стон, который явно можно было услышать даже за пределами данной комнаты. С нежностью смотря друг на друга, они бы в жизни не догадались, что могут вот так по-человечески проводить время, деля кровать друг с другом не в страстной похоти, а в нежности... Не в силах двигаться, Феликс хотел было отдохнуть и привести разум в порядок, как Хёнджин аккуратно приподнимает искусанное тело, посадив его себе на колени. Их тела такие горячие, а Феликс в ходе своего протяжного смущения вовсе не понимает его действий, и то, как он аккуратно держит его за талию... Что с ним...? — Давай заключим сделку, кроха, — игриво издаёт Хëнджин на ухо, полностью выбивая из обыденной колеи. Феликс удивляется таким словам, зная наперёд, что договоры с парнем не разорвёт ни при каком предлоге, и лучше их выполнять обеим сторонам, ведь каждая сторона практически ставит на кон жизнь... Об этом Феликс уже никогда не забудет. — Какую...? — тихо спрашивает Феликс, обнимая парня за шею. — Устал я от твоих сделок... — Вино теперь пьëм только так, — улыбнулся Хëнджин, целуя парня в губы. — Тогда я хочу снова попробовать этого вина... — хохотнул брюнет, прижимаясь к Хëнджину ещё сильнее. — Обещай, что вернëшься раньше рассвета. — Я обещаю тебе это, — Хëнджин нежно целует его в губы и укладывает на постель. — Главное, подожди меня, не заснув...
ВЫ ЧИТАЕТЕ
maniac II
Fanfictionда,это продолжение,буду писать как можно быстрее,поэтому если вы прочитали «maniac",читайте «maniac II" приятного чтения💋
